Армия и канцеляры. Современные писари в современной российской армии
Пришло время начать долгий и обстоятельный рассказ о канцелярах, солдатской «белой кости», «интеллектуальной аристократии среди солдат», если можно так выразиться. Начать стоит с общих соображений: с рассказа, кто это такие вообще в сегодняшней армии, зачем они нужны, что они делают. А дальше задаться вопросом, что они за это получают хорошего, а что — плохого. В заключении же поговорить о том, как стать или не стать канцеляром.
Кто такие канцеляры?Канцеляры, они же писари (раньше ходило такое название), «писарчуки», «шрибики», в армии – это солдаты срочной службы, которые занимаются работой с бумагами вместо офицеров. Бумажной работы у любого офицера, который имеет подчинённый личный состав – полно. А времени, да и желания его тратить на бумагомарание, которое по существу никому не нужно – мало. Вот так и появляется насущная потребность в канцелярах.
Канцеляры могут требоваться старшинам, начальникам отделений, командирам батарей, замполиту (офицеру по работе с личным составом), начальнику штаба, а также собственно командиру подразделения или части. Далее речь будет идти преимущественно с точки зрения штабного и батарейного канцеляра, так как я в общей сложности 9 месяцев отслужил в качестве штабного канцеляра, долго наблюдал деятельность батарейных канцеляров, исполнял обязанности канцеляра замполита и канцеляра старшины.
По роду своей деятельности канцеляр – это нечто среднее между современным секретарём и средневековым пажом (личный протеже в воинской среде). Как современный секретарь, канцеляр копается в бумагах, работает с компьютерами, электроникой и оргтехникой, а также просаживает время с этим самым компьютером. Как паж, является ставленником определённого офицера, выполняет его поручения, вплоть до выполнения функций обслуги за столом или мальчика на побегушках, и соответственно пользуется предоставляемыми этим положением возможностями, о которых будет сказано ниже.
Между офицером и его канцеляром существует определённая взаимозависимость. Офицеру нужен солдат, желательно адекватный и послушный, чтобы аккуратно и своевременно выполнять за него офицерскую бумажную работу, которую ему следует представлять в случае проверки. Солдату нужно место, где у него будет максимальная свобода действий, свобода распоряжений собственным временем, а также определённые нематериальные и материальные выгоды.
Если говорить о солдате (а я буду концентрировать всегда внимание на солдате), то первая свобода, свобода действий, заключается в том, что офицер не может разорваться и уследить за подчинённым ему личным составом и данным отдельным канцеляром одновременно на протяжении всего времени службы. То есть канцеляр часто остаётся без внимания офицера, что позволяет солдату заниматься очень разными вещами в отсутствие начальственного ока. А так как неформальное рабочее место канцеляра – это формальное рабочее место офицера, то оно зачастую достаточно богато оборудовано для более интересного времяпрепровождения, чем то, чем обычно занимаются солдаты: уборка, ландшафтный дизайн, физические упражнения, тяжёлый физический труд, наряды и боевое дежурство. Там даже может быть компьютер – а это открывает гигантские перспективы к быстрому и безболезненному убиению времени службы, к чему стремятся все солдаты по призыву без исключения.
Что парадоксально, при этих возможностях канцеляр, если он достаточно осторожен, чтобы не палиться (попадаться) со своими приватными занятиями, может восприниматься офицерами как солдат, который всегда под присмотром, потому что он постоянно находится перед глазами офицера и потому чаще всего канцеляр оказывается вне подозрений в бездельничании. Хотя бездельничанье, притом максимально «легальное», если так можно выразиться, расцветает буйным цветом именно среди канцеляров и именно благодаря описанной свободе действий. Зная это, некоторые очень проницательные (потому малочисленные) офицеры постоянно называют всех канцеляров по умолчанию «бездельниками».
Вторая свобода, свобода распоряжения собственным временем, заключается в том, что канцеляры, как никто из солдат, выпадают из распорядка дня воинской части. Может быть так, что они могут вообще не появляться ни на каких мероприятиях, как следующих распорядку дня воинской части, так и не следующих ему. То есть, на внезапных построениях для пересчёта наличия личного состава, на незапланированных массовых физических упражнениях из-за чьего-то личного косяка, в казарменных играх, и так далее. Канцеляры, скорее всего, будут сидеть в канцелярии, при условии, что они крайне заняты очень важным делом, а оказывающий им протекцию офицер имеет очень высокое положение. Или если они успешно делают вид, что они крайне заняты очень важным делом.
У нас на дивизионе была распространена вполне «легальная» неофициальная практика, согласно которой канцеляр мог в будний день отправиться с утреннего развода (9:00) в канцелярию и просидеть там до часа ночи с перерывами на приём пищи. И при этом спать следующим утром до 7 часов (при общем подъёме в 6:00), пропуская утреннюю физическую зарядку и уборку. Однако такое было возможно только при личной протекции и договорённости с дежурящим по дивизиону офицером, а обстоятельства, этому способствующие, случались нечасто.
При этом, ясное дело, канцеляр по факту мог не сидеть круглые сутки в канцелярии, а находиться в каких-до других местах, но точно не там, где и все остальные солдаты, занимаясь не тем же, чем и остальные, не тогда же, когда и остальные. Вот в чём суть свободы второго рода.
В свете понимания этой свободы, становится также понятно и стремление канцеляров «работать» в выходные в канцелярии, когда по идее (по уставу) все работы должны быть прекращены. В воскресенье у канцеляров в канцелярии (если им удаётся придумать убедительный повод туда попасть) происходит кутёж и полный рассос в отсутствие иных офицеров, кроме дежурных, которые чаще всего находятся или в казарме, или в офицерском общежитии. Остальные солдаты в воскресенье следуют распорядку дня, согласно которому с утра и до обеда спортивно-массовые мероприятия (в лучшем случае, добровольно-принудительный футбол или волейбол, в худшем – кросс 5 км с экипировкой) и всё оставшееся время до отбоя сидят в казарме в комнате досуга. Надо ли объяснять, какое блаженство испытывает канцеляр, когда он уходит в канцелярию в выходные?
В разговоре про нематериальные и материальные выгоды, получаемые канцеляром, стоит заметить, что они находятся в прямой зависимости от того, насколько высокое место в иерархической лестнице занимает патрон канцеляра среди офицеров. Речь тут идёт как о формальном авторитете, источником которого является должность и звание, так и о неформальном, который зависит от характеристик личности. Например, канцеляр при начальнике штаба получает больше выгод, имеет иные обязанности и возможности, чем канцеляр при командире батареи. В первом случае должность майорская, во втором – капитанская. Однако существуют иные капитаны или даже старшие лейтенанты, которые в офицерской среде уважаются больше майоров и так далее. При этом, конечно, это скорее исключение, чем правило.
Что же это за канцелярские выгоды?Во-первых, более высокий престиж среди личного состава части – как среди офицеров и контрактников («контрабасы»), так и среди солдат-срочников. Солдаты, контрабасы, и даже некоторые офицеры чаще всего не захотят придираться или ссориться с канцеляром, которому оказывает протекцию важный офицер, который, в свою очередь, может им навредить. Причём это вызвано как тем, что существует возможность того, что канцеляр будет жаловаться патрону (что считается стукачеством, если жалоба идёт на других солдат по призыву – на контрабасов и офицеров это не распространяется). Так и тем, что обнаружив отсутствие привычного солдата с кучей бумаг на своём рабочем месте, офицер быстро забирает его оттуда, куда забрал солдата чин помельче (например, с работ, с уборки, иногда даже с наряда), и возвращает канцеляра на «положенное» место.
У нас на дивизионе часто случалось так, что для работ, уборки и нарядов практически не оставалось свободных рабочих людей (оставались «ферзи», ходящие дежурными по роте). А работы, уборку и тем более наряды снабжать людьми необходимо. Даже в таких условиях канцеляров старались не привлекать к иной работе, кроме бумажной, или, по крайней мере, не отрывать от места их постоянного обитания: например, назначали наводить ПХД в канцелярии или ставили в наряд патруля, чтобы в свободной смене иметь возможность писать. Или отправляли на КПП с разрешением писать.
Таким образом, даже типичное наказание в виде наряда дневальным (для старослужащего или при статусе солдата выше среднего это уже воспринимается как наказание) к канцеляру оказывается малоприменимым, просто потому, что он нужен не абы где и абы кому, а именно здесь и именно этому офицеру. Однако если канцелярия находится в роте (казарме), то канцеляра будут ставить практически всегда дневальным (пускай он скорее всего и не будет выполнять обязанности дневального на практике, а будет писать).
Во-вторых, канцеляру неформально позволяется иметь продвинутый телефон с камерой и интернетом. Точнее, если он у канцеляра есть, то им чуть ли не обязывают пользоваться всегда, чтобы всегда быть на связи с офицером и выполнять его поручения типа «Найди в интернете информацию вот об этом», «Быстро принеси вот это», «Сфотографируй вот это». Понятно, не в присутствии посторонних проверяющих. У обычных солдат есть и легальные «тапки» (чаще всего хранятся в сейфе офицера), с помощью которых всем солдатам разрешено только звонить, и только на выходных. Нелегальные телефоны изымают при обнаружении, иногда даже с последующим их уничтожением, особенно если у телефона есть камера и интернет. У меня за всю службу телефон не изымали ни разу.
В-третьих, с канцеляром офицеры чаще говорят, как с человеком, а не как с солдатом (это большая разница). Человеческое общение, а не по уставу, с умными взрослыми людьми – это то, чего в армии очень не хватает.
В-четвёртых, канцеляру проще получить более высокое воинское звание, и соответственно он чаще его получает. Почему? Канцеляр постоянно на глазах у начальства. Таким образом, ему легче проявить себя с лучшей (или с худшей) стороны – это чаще замечают. Канцеляру проще попросить о присвоении очередного воинского звания у своего офицера из-за того, что он с ним больше знаком и лично его не боится (или боится гораздо меньше, чем остальные солдаты). Канцеляр выполняет офицерские распоряжения неофициально и лично офицеру, то есть вроде как оказывает некоторого рода услугу, за которую можно получить некое вознаграждение. Обычным хорошим несением службы в роли обычного солдата при формальном подчинении этого достичь труднее.
В-пятых, канцеляру проще выбраться за пределы воинской части по совершенно законным основаниям. То есть проще получить увал. Часто под предлогом закупки «канцухи», то есть канцелярских принадлежностей для канцелярии, за свой счёт. Бумага, ручки, карандаши, стёрки, ножницы, линейки, замазки, картриджи – это всё практически не финансируется формально, из бюджета. Я видел привоз канцухи «сверху» только единожды под новый год, а объём привоза был где-то 1/10 от необходимого. Так что практически всегда всё необходимое офицеры оплачивают вскладчину или лично за свой счёт (как и многое другое). Понятное дело, это не нравится офицерам, так что самостоятельное и добровольное материальное обеспечение своей работы со стороны канцеляров всячески поощряется и стимулируется.
В-шестых, канцеляру неформально позволяется иметь больше вещей, чем обычному солдату. Например, в его прикроватной тумбочке могут лежать недописанные расписания, конспекты, ведомости, журналы, книги, тетради, разнообразная канцуха, и так далее. Понятно, что это всё может быть не только связанным с работой – в этом никто не разбирается, всем плевать.
Да и в самой канцелярии есть возможность держать свои вещи как легально, так и полулегально. То есть прятать их, чтобы они не привлекали внимание офицеров. В частности, в том числе с прятаньем и потреблением всего и вся «в канцухе», связано выражение «мыши канцелярские», широко употребляемое офицерами.
Запасы могут быть довольно обширны и очень разнообразны. Некоторые можно легализовать, если честно делиться с офицерами. Например, закупив чай, кофе, сахар, печенье, и так далее, можно чуть ли не чаепития устраивать вместе с офицерами. Однако это зависит от того, какие отношения с каждым конкретным человеком.
В-седьмых, канцеляр обладает доступом к гораздо большему объёму внутренней информации, чем кто-либо из солдат. Это как внутренняя документация, типа штатного расписания, разнообразных ведомостей, и расписаний, так и внешняя, типа телеграмм, конспектов по боевой подготовке, газет, и так далее.
Знание – действительно сила, и в армии в том числе. За счёт своей информированности канцеляр всем нужен и всем полезен, что позволяет ему получать из этого выгоду. Например, хороший штабной канцеляр точно знает все фамилии, имена и отчества всех военнослужащих подразделения, их подписи, марки и номера машин контрабасов и офицеров, обязанности нарядов и антитеррора, документацию по боевому дежурству (в части его касающейся и чуть больше), и даже содержание занятий по боевой подготовке и информированию (которые могут происходить только на бумаге). Таким образом, хороший канцеляр практически всегда в курсе происходящего, знает последние новости, и знает, что к чему в местных масштабах. В общем, канцеляр – это один из редких людей в армии, которые тупеют в ней чуть ли не медленнее всех, и именно за счёт работы с большими объёмами информации.
В-восьмых, канцеляр обладает большим, чем кто-либо из солдат, доступом к составлению еженедельного списка антитеррора, индивидуального графика несения боевого дежурства, а также ежемесячного графика ежедневных утренних уборщиков. Заполняет всевозможные ведомости и ставит оценки за занятия, происходившие как на бумаге, так и реально, тоже канцеляр. Настенную печать также выпускает чаще всего канцеляр. Он же и чинит всяческую тонкую электронику, типа ноутбуков и компьютеров, если умеет и не боится накосячить. То же самое с прошивкой телефонов, а также с их нелегальной подзарядкой для обычных солдат.
В-девятых, канцеляр пишет служебную характеристику и рапорт на увольнение демобилизующихся. То есть, фактически, чаще всего именно он решает, какую оценку проведённому году службы получат его сослуживцы. Офицеры чаще всего просто бегло просматривают эти документы и одобряют. И себе самому канцеляр тоже, конечно, пишет эти документы. Конечно, с крайне положительной стороны. Чаще всего офицеры не имеют ничего против этого и подписываются под пространной положительной характеристикой своего канцеляра.
В-десятых, канцеляр заполняет штатное расписание воинского подразделения и делает солдатские документы. От него зависит, насколько всё будет красиво и правильно, безошибочно написано и сделано. Мало кому понравится получить проблемы, связанные с тем, что про него написали какую-то дребедень в документах или из-за того, что канцеляр втюхал бракованный документ.
В-одиннадцатых, канцелярам позволяется не ходить со всеми строем, распевая песни, как это принято в армии, а передвигаться свободным шагом чётко по своим канцелярским делам по территории части. Желательно, конечно, исключительно по канцелярским делам и бегом, и чтобы офицеры не видели тебя слоняющимся непойми где, но это зависит от обстоятельств.
Однако, как не сложно догадаться, есть и обратная сторона всех этих выгод и особенностей службы в качестве канцеляра.
Какие негативные последствия канцелярии?Во-первых, разрушается солидарность с другими солдатами-срочниками своего призыва. Если ты канцеляр – ты уже не «свой» для многих солдат, а «офицерский», при том, что офицеры у большинства солдат вызывают страх и ненависть. Соответственно, чем ближе канцеляр к офицерам, там дальше он от солдат, тем больше он испытывает на себе проявления этих страха и ненависти.
Как проявляется разрушение солдатской солидарности? Остальные солдаты охотно верят, что канцеляр если и не стучит на солдат, то, по крайней мере, в той или иной форме информирует офицеров о происходящем в солдатской среде, отвечает на их конкретные вопросы о тех или иных солдатах. Чаще всего нечто подобное делает любой канцеляр безо всякого умысла, однако он всеми силами старается это минимизировать, не распространяться об этом и просто всё отрицать, так как знает, что стукачей никто не любит и не уважает.
Для других солдат канцеляр – это чаще всего обуза, так как он не работает, не убирает, не ходит в наряды, как остальные. То есть, тот объём работ, который он мог бы выполнять, распределяется по другим рабочим солдатам, из низшего слоя которых он, скорее всего, и вышел. То есть, благодаря «канцухе» солдат резко возносится по иерархии, что в свою очередь может конфликтовать с тем, какое место в солдатской иерархии занимал канцеляр до этого. Он чаще всего недостаточно крут, не умеет командовать и заставлять себя слушаться, применять физическую силу. Этот конфликт статусов может повлечь за собой большие трения с сослуживцами и сильно испортить канцеляру его безоблачную жизнь.
Вообще, другим солдатам не нравится, что канцеляры обладают большей свободой, чем они. Обычный солдат не может не ходить на всяческие построения, не может не качаться со всеми из-за чьего-то косяка, он не может заниматься чёрти чем в отдельном помещении за пределами роты на легальных основаниях с утра и до ночи, иметь возможность легально пользоваться телефоном с интернетом, и так далее. Это вызывает самую банальную зависть, которую хороший канцеляр всячески пытается обезвредить, живописуя, как ему тяжело и трудно. Далеко не всегда это ложь.
Во-вторых, канцеляру действительно часто приходится нелегко из-за того, что у него «ненормированный рабочий день». Если обычный солдат после ужина по расписанию имеет право больше не работать, то канцеляр, если ему поставлена задача что-то сделать, обязан идти и выполнять её, хочет он того или нет. Иногда, в случае каких-нибудь авралов, которые случаются с удручающей частотой, типа «переделать всю документацию по боевой подготовке за ночь к завтрашней проверке», канцеляр просто офигевает от такой жизни и начинает завидовать обычным солдатам, которые живут по расписанию и ложатся спать вовремя, а не около полуночи и позднее.
Особенно лихорадочный ритм работа приобретает тогда, когда приходит дотошный начальник штаба после череды «ВрИО начальника штаба», которые на протяжении долгого времени вели документацию кое-как. Я за свою бытность штабным канцеляром работал с четырьмя разными «ВрИО», и под конец службы мне довелось поработать как раз с очень дотошным начальником штаба, по инициативе которого пришлось переделывать практически всё подряд и очень быстро.
Доходило даже до того, что приходилось уходить с обеда или с какого-нибудь построения по его телефонному звонку на мой мобильный телефон, что, вообще говоря, дико для армии, где все ходят строем, а телефоны в будние дни запрещено солдатам использовать вообще. Однако была такая специфика канцелярской работы, и, в общем-то, никто особо не возражал: все уважали начальника штаба и были в курсе насчёт его методов работы. А меня при этом чуть ли не жалели, как и прошлого его канцеляра. Не всегда безосновательно.
В-третьих, косяки и промахи канцеляра заметнее для офицера, чем косяки и промахи обычного солдата. С канцеляра выше спрос. Он всё должен очень быстро понимать и усваивать, очень быстро исправлять ошибки и недочёты, а в идеале вообще их не допускать. Всё помнить и всегда напоминать про то, что забыли. Вообще, по мнению офицеров, идеальный канцеляр – это такой канцеляр, который делает всё, что должен делать офицер с бумагами, при этом без участия самого офицера. У нас на дивизионе ходят легенды, что такие канцеляры существовали в незапамятные времена – офицеры их ещё помнят.
В-четвёртых, у канцеляра меньше возможности перекинуть ответственность с себя на кого-то, как это может сделать какой-нибудь обычный солдат. У канцеляра меньше мера коллективной безответственности – он за многое отвечает лично, и только он, больше никто. Никто за него ничего не сделает, просто потому что никто другой из солдат не в курсе, как и что надо делать. Для обычного солдата то, что делает канцеляр со своими бумагами – это какое-то таинство, а канцеляр – это жрец, который совершает какие-то заумные обряды. Лучше не вникать в их смысл, чтобы не сойти с ума и не бегать как угорелый, так же, как бегает канцеляр. О способах избежать этой участи будет сказано ниже.
В-пятых, у канцеляра нет официального статуса «канцеляр» или «писарь» – чаще всего нет такой должности в штатном расписании подразделения. А даже если и есть какая-то должность при штабе типа «кодировщик», её, скорее всего, занимает контрактник или какой-то блатной солдат, не имеющий никакого реального отношения к штабу. То есть, формально, канцеляр – это не канцеляр, а какой-нибудь «стрелок», «водитель», «оператор», согласно штатному расписанию.
Канцеляр формально должен выполнять должностные обязанности, определяемые его военно-учётной специальностью (ВУС), заниматься боевой и специальной подготовкой в соответствии с этой специальностью, нести боевое дежурство в составе сокращённого и полного боевого расчёта в соответствии со специальностью, однако реально это далеко не всегда так. И эта реальность противоречит тому, что должно увидеть начальство при проверке. Так что канцеляр в случае приезда проверяющего получает задачу скрыться и не отсвечивать.
В-шестых, то же противоречие между формальным статусом и неформальной деятельностью приводит к тому, что канцеляр реже участвует в боевом дежурстве, если в соответствии со специальностью он должен находиться безотлучно в аппаратке, а не где-либо ещё. То есть, либо он сидит в канцелярии, либо он сидит на БД в аппаратке. Совмещение этих двух позиций проблематично, но в принципе возможно, как показывает практика. Более распространена такая система, что подбирается такая форма участия в несении БД, при которой канцеляр в принципе может находиться где угодно при обязанности в установленный срок прибыть на своё рабочее место в случае объявления боевой готовности.
Например, есть должность «водитель-дизелист» энергомеханического отделения дивизиона. В качестве «электромеханика-дизелиста» или «оператора РПУ» при нахождении в дежурной смене сокращённого боевого расчёта такой солдат обязан находиться на рабочем месте в кабине ДЭС или РПУ безотлучно. Однако если он является канцеляром, то он при этом сидит у себя в канцелярии, что повышает риск того, что может произойти какая-то неприятность. А это вызывает определённые опасения у дежурных офицеров, которым необходимо спокойно, без неприятностей отдежурить свою смену.
Поэтому канцеляра чаще ставят каким-нибудь «Разведчиком ПВН (пункт визуального наблюдения)», что не противоречит обязанностям канцеляра. Скорее наоборот, потому что ящик с оборудованием и документацией разведчика хранится в штабе. Таким образом, канцеляр получается лучшим разведчиком – он хотя бы имеет доступ к оборудованию и документации, имеет возможность и иногда даже желание с ними ознакомиться.
В-седьмых, как уже упоминалось выше, канцеляров сильно недолюбливают те, кто обязан составлять наряды, назначать на работы, уборку и обслуживание техники. То есть старшины, начальники отделений, командиры взводов, младший командный состав среди солдат, а также сами рабочие солдаты.
С назначающих спрашивают результаты работы. Но если работать может мало людей, то их усиленно эксплуатируют. Им в свою очередь это не нравится, они отлынивают от работы. Следовательно, за ними нужен больший контроль, что напрягает назначающих – это не нравится уже им. Виноваты в итоге канцеляры, которые не работают, как все рабочие солдаты.
К канцелярам относятся как к обузе, потому что канцеляр рабочему солдату – не помощник, работать руками он чаще всего не умеет, не хочет, и считает ниже своего достоинства. А если канцеляра по какой-то причине поставили с тобой в один наряд – готовься к тому, что тебе придётся работать за него, потому что он может просто уйти писать свои бумажки. Это не может не вызывать раздражения и недовольства положением канцеляра со стороны остальных солдат.
В-восьмых, уже упоминавшееся выше стремление канцеляра прятать и потреблять продовольственный дефицит у себя в канцелярии в одиночку или вместе с узким кругом других канцеляров, также вызывает возмущение со стороны солдат. Обычные солдаты вынуждены делиться со всеми, так как им хранить и втихую потреблять продукты негде, кроме как в каптёрке, где можно разом можно потерять до 50% или более, «уплатив пошлину» каптёрщику и прочим ферзям. Особенно сложная ситуация возникает там, где у каждой батареи или отделения есть своё помещение типа склад с замком, в которое ферзи этой батареи или отделения стремятся всё стащить.
Для сравнения, при умелом образе действий, канцеляр может сохранить для себя и других канцеляров до 70-80% продовольственной посылки или привоза с гражданки от родственников и друзей. Причём каждый такой привоз чем-то напоминает секретную спецоперацию, в которой главная задача – никого не встретить с пакетами от КПП (здесь тоже надо делиться) до канцелярии. Какую-то часть, конечно, следует отдать «в народ», представители которого в лучшем случае могут сохранить до 30% или меньше, в зависимости от обстоятельств.
Тот факт, что кто-то делится в том объёме, в каком считает нужным, а кто-то делится всем, потому что не имеет возможности не делиться, раздражает большинство солдат. А так как желание поесть гражданской, а не уставной еды, в армии у солдат дичайшее, то каждая раздача после привоза сильно напоминает налёт чаек на кучу рыбы. Зрелище не слишком приятное и крайне затратное для того, кому эта еда принадлежит.
В-девятых, практически у любого канцеляра наблюдается конфликт задач. Суть его в том, что канцеляр один, а офицеров, которым от него что-то надо, и при этом немедленно, прямо сейчас, много. Офицерам важно с канцеляра что-то получить, и их вообще не волнует, чем он занят в данный момент. Часто бывает так, что офицеров в канцелярию набивается целая куча, все требуют выполнять именно их задачу в первую очередь. При этом требуют именно с канцеляра, а не выясняют порядок очерёдности между собой, так как солдат – существо подневольное, а в своей офицерской среде выяснение отношений может быть дорого обойтись, тем более по такому мелкому поводу.
В результате получаются всякие неприятные ситуации и недовольные офицеры, которые при случае могут припомнить, что их «обошли». И не какой-то там другой офицер, а канцеляр. Вдобавок, ему в этой ситуации может прилететь плюха как со стороны непосредственного начальника (его задачи необходимо выполнять в первую очередь), так и со стороны того, кто не является непосредственным начальником, но имеет вес и может навредить. Это всё дико портит нервы и даже обидно: пытаешься всё успеть и выполнить все задачи подряд, и даже каким-то образом успеваешь и выполняешь, а тебя ругают за нарушение субординации и очерёдности выполнения задач.
В-десятых, незаменимых людей нет. Если канцеляр заболел и ему пришлось оставить тёплое местечко на какое-то время, то, вернувшись назад, он уже может перестать быть канцеляром, если ему нашлась лучшая замена. То есть, возможна ситуация конкуренции в канцелярской среде, со всеми вытекающими последствиями в виде интриг, подсиживания, и прочих карьерных прелестей. На эти игры влияет количество потенциальных участников, то есть претендентов на место канцеляра и самих канцеляров, а также то, насколько данное конкретное место мёдом намазано – то есть ненапряжно и удобно.
У нас на дивизионе это явление практически отсутствовало, так как людей было слишком мало, и еле-еле хватало людей просто для замены выбывающих из строя канцеляров. Также своё влияние оказывал тот факт, что канцелярская жизнь на дивизионе, особенно поначалу, не совсем уж сахарная.
На этом, я думаю, можно и закончить с описанием преимуществ и недостатков канцелярии. В общих чертах они описаны. Далее, в завершении, считаю необходимым ответить на вопрос «Как стать или как не стать канцеляром?». Вопрос это не праздный, так как часто он решается без участия самого потенциального канцеляра, решается за него, пока он неопытен и наивен. Так как я взялся писать об армии «как есть и как было у меня», дабы внести ясность в некоторые тонкости современной армейской жизни, то ответ на этот вопрос также должен прозвучать.
Итак, как стать или как не стать канцеляром?Начнём с того, как им стать, ибо, как видно из сравнения списка преимуществ и недостатков, это положение особое, привилегированное, по сравнению с остальными солдатами. А значит, чаще всего, желанное.
Перво-наперво, желанное кем? Здесь стоит в двух словах описать человека, который стремится стать канцеляром, его типичный портрет, который вряд ли опишет какого-то конкретного человека полностью.
Чаще всего это человек с высшим или незаконченным высшим образованием, в возрасте от 20 лет, из города. До армии только учился. В армию попал или после вылета из ВУЗа, или на время академического отпуска, или после окончания ВУЗа. У него слабо развита физическая форма, проблемы со зрением, носит очки. Знаком с компьютерами и прочей электроникой, иностранными языками, интернет-культурой, любит читать. Девушки на гражданке нет. Хороший почерк. Умеет рисовать. Слабо социализирован, терпелив, дисциплинирован и замкнут, не умеет драться и держаться в жёсткой иерархии закрытого мужского коллектива, ответственный.
Кто именно набирает новых канцеляров?
Их набирают действующие канцеляры в качестве своей замены после демобилизации. Как обычно это делается? Через договорённость с действующим канцеляром, который должен будет представить кандидата офицеру как своего «подмастерья» или «стажёра». Офицерам требуется, чтобы качество работы с бумагами не снижалось, поэтому они поддерживают такую практику преемственности канцеляров и позволяют набирать «подмастерьев», чтобы новичок постепенно входил в курс дела, меньше тупил и косячил, когда придёт время полностью брать все обязанности канцеляра на себя.
Часто офицеры сами стимулируют своих уходящих канцеляров искать себе замену, говорят «иначе не демобилизуем, пока не найдёшь замену, не мне же самому эти бумаги писать» и тому подобные страшилки. Бывает, что они сами находят (через «купцов» на призывном пункте или в иных подразделениях воинской части) подходящие кандидатуры, хотя чаще перекладывают эту головную боль на самих канцеляров, вынуждая выбирать из того, что есть.
Случается так, что поставить на замену попросту некого, так что канцуха сваливается как снег на голову неподготовленного и совсем не горящего желанием готовиться солдата. Чаще всего такая ситуация создаётся у штабных канцеляров, так как хотя это место самое выгодное, но оно же и самое трудное, особенно при дотошном начальнике штаба. Бывает, что сама личность начальника штаба отпугивает всех потенциальных желающих, и этот страх перевешивает всё остальное. Так что того несчастного, которого забрали в штаб при таком раскладе «потому что больше некого», можно только пожалеть.
На этой ноте самое время перейти к советам о том, как всё-таки не стать канцеляром.
Во-первых, нельзя выказывать никакого интереса к канцелярии, её делам, бумагам, канцелярам, и так далее.
Во-вторых, никогда и никому не отвечать на вопрос о почерке в положительном смысле. Даже солдатам, так как при вопросе от офицера к коллективу солдаты укажут на того, кто известен им в таком качестве. По возможности писать коряво, с помарками и ошибками, если это может кто-то увидеть.
В-третьих, никогда и никому не говорить, что ты умеешь рисовать или разбираешься в компьютерах и подобной технике, а также в их программном обеспечении.
В-четвёртых, проявлять командные навыки, если есть желание стать ферзём из младшего командного состава и не вылезать из каптёрки: ходить в наряде дежурным по роте (дежурных по роте всегда не хватает), бороться за высокое место в иерархии, сближаться с коллективом и следовать его понятиям, избегать офицеров.
В-пятых, проявлять повышенный интерес к обслуживанию автомобильной и иной военной техники, если есть желание стать техником и не вылезать из автопарка или аппаратки: говорить всем и каждому о наличии водительских прав, умении работать с электропроводкой и механикой, показывать это и тому подобные умения.
В-шестых, усердно и результативно работать и заниматься физическим трудом, если есть желание стать ценным мастером и не вылезать из рабочки: демонстрировать желание и умение делать, ремонтировать вещи, проявлять столярные, слесарные, сантехнические, строительные и другие подобные полезные в армейском быту навыки и умения.
В-седьмых, не находиться во «взвешенном состоянии», ни к чему определённому не проявив ни старания, ни внимания, ни желания. Такой «взвешенный» личный состав бросают на самые неприятные, неинтересные и тяжёлые работы, их не жалеют ни ферзи, ни технари, ни мастера, ни канцеляры, ни офицеры – никто. Это тупая рабочая сила, юниты, которыми следует управлять и извлекать из них пользу – таково к ним отношение в армии.
Чтобы умный человек не попал в число таких бездумных юнитов, и была написана эта статья. Надеюсь, она чем-то поможет моему читателю в этом.
283 комментария
Кстати конфликт задач я как-то упустил, а это мне в своё время много крови попортило…
В общем, это как раз тот случай, когда «не могу не писать».
Я, бля, не хочу в армию.
Канцеляр, как и любой солдат, спит в общей с другими солдатами казарме в спальном помещении. Спит он меньше, чем все остальные. Особенно он мало спит, когда ему спать мешают. А будут ли ему мешать спать — это зависит от того, насколько крепка солидарность с другими солдатами, насколько высоко его место в солдатской иерархии. Словом, достаточно ли этот солдат крут и безгрешен перед другими солдатами, чтобы у него был спокойный здоровый сон.
Те, кто недостаточно крут или согрешил, спокойного здорового сна лишены начисто, потому что существуют такие замечательные казарменные игры как «обливание холодной водой в койке ночью», «бритвенная пена в неожиданных местах», «падание с кровати/землетрясение», «ночной доклад», и так далее. Нужно ли объяснять дальше, чем чревато разрушение солдатской солидарности описанным в статье способом?)
Кстати вот такая система питания свидетельствует в пользу того, что никакой бром в чай не подливали у нас. Чай из одного бачка разливали как солдатам, так и офицерам.
Ох, а сколько приходилось просматривать и бдить за чистотой /?/ для еды, когда поля начались. Любой мимиметр сломается.
Понимаешь… Вот еду я на кон какой-нибудь или еще что, ну ессесно вырядился по неполному набору хедканона на тему Луны… даже «бирцы» купил. А тут то ли мне показалось, то ли до меня докопался чел, что сидел неподалеку, что мол «Х*ли вырядился?». И чет пригорело. Что делать? Раз уж в твоих постах такие темы, то не упущу возможности поинтересоваться. Сам я себя убеждать долго могу, что кому какое дело, но услышать мнение кого-то, кто в теме, хотелось бы.
Если всё пройдёт удачно, твой оппонент выскажется в духе типа «Ну а чо ты молчал, сказал бы сразу, чо орать?», и всё будет нормально, как у двух ровных пацанов.
В любом случае посты твои читаются легко и интересно.
Ну спасибо.
Кстати, ты от меня таки добился нового поста, да.
Как ни странно, старшина ко мне относился чуть ли не лучше, чем к своему каптеру. Да и со всевозможными командирами были хорошие отношения. Ну а рядовые солдаты — это да, кроме некоторых, с которыми ты можешь почаёнивчать в канцелярии по выходным и тех, кто просит у тебя поскидывать на телефон фильмы/музыку, а иногда даже даешь доступ к компьютеру поиграть в какого-нибудь сталкера, правда это было только тогда, когда почти вся бригада уезжала на «полевой выход».
И ты кстати не упомянул о том, что канцеляр может вообще несколько суток к ряду не спать. Не по причине отношения к нему сослуживцев, а из-за всяких авралов и летнего/зимнего перевода техники, когда приходится всю документацию печатать с нуля (всевозможные журналы и прочее) и сшивать потом.
Потому что недостатки каптёра были очевиднее. Не суть.
Со старшинами у меня тоже были неплохие отношения, так как в помощи что-то напечатать не отказывал, однако есть такая мотивация недолюбливать канцеляров у старшин по умолчанию. Когда к нам пришёл не ВрИО, а постоянный старшина, сначала отношения были натянутые, однако в итоге всё с ним сложилось достаточно хорошо.
Кого чем можно привлечь на свою сторону.
Это есть:
Мне приходилось всю документацию по боевому дежурству переделывать и перепеределывать, и вообще перелопачивать всё, что входит в зону ответственности начальника штаба, за месяца полтора где-то. Батарейные как раз с сезонкой офигевали, а потом ещё эти «парковые дни» ввели, вообще пушка. Один из немногих случаев, когда пришлось возиться с техникой, потому что проверки высокие постоянно приезжали смотреть, как у нас проходят эти дни, а людей как всегда нет, и вообще.
ну кроме как убрать с гражданки сдвинутую по гормональной фазе недоросль (ибо подростковая преступность ненужна).
какая, по твоему мнению, реальная боевая пригодность таких частей?
Кстати, насчёт преступности. Мой призыв застал, наверное, последних стереотипных бандитов в армии, которым по 24-25 лет, и которые рассказывают очешуительные истории про будни «частной охраны», «выбивателей долгов» просто про разбой с проломленными черепами, гонками на тачках с ментами и разборками. Кстати иркутские ребята, если что. С нашего призыва шпана какая-то пошла, наркоманы-селюки-алкоголики, и вообще мелко как-то. По крайней мере у нас на дивизионе последние 2-3 призыва были какие-то такие.
Что до боевой пригодности. Она, несомненно, растёт.
При наших дедах и близко не было столько разнообразнейших проверок, сколько было при моём призыве. Техника ремонтируется, обслуживается, поддерживается в боевой готовности, реально идёт перевооружение и поступление в войска новой техники. По крайней мере у нас на дивизионе появились при мне относительно новые камазы и кразы, вообще в природе появились газики типа ГАЗ-66, и они даже в конце концов поехали, уже принимают комплекс С-400 и Панцырь. На полигон в Ашулук мои духи катались, отстреляли там нормально.
Сами мы застали регулярные стрельбы с личного стрелкового оружия в касках и бронежилетах два раза в месяц, чего раньше не было. Стали обыденностью кроссы 5 км с автоматом, подсумком и противогазом, на которых бегали все, даже офицеры. А уж сколько у нас объявлялось всяких тревог и прочих приведений в повышенные степени боевой готовности — это вообще невообразимо. В мою последнюю, с которой я собственно и уволился 2 июля, были серьёзные разговоры даже среди офицеров, что нас могут передислоцировать, а дембель — отсрочить, на что есть право. Выдавали боевое оружие с полным боезапасом. Представь, 50 призывников, умеющих стрелять, с 6 утра до 22 вечера ходят в обнимку со своими автоматами и полными подсумками, в которых 4х30 боевых патронов. В общем, нервотрёпки было предостаточно. Считаю ли я, что благодаря этому всему боевая пригодность моего дивизиона выросла? Да, я так считаю.
кстати, как армейский человек можешь сказать какова вероятность, что Россия ввяжется в очередной конфликт (Сирия там, игил...)?
Проверки проходят, просто они каждого по своему касаются. вот у моего друга, обремененного рацией вместо бумаг был подогрев мозгов, когда на очередном увесилительно-тяжелительном наряде их проверял е низкоранговый офицер на предмет обращения с ввереной армейской задачей. Как и кого в такой-то ситуации будешь вызывать, по какому позывному и т.д. А ты знай и делаешь, что по разным поручениям/мелочам тратишься и особо не на стрельбища с полигоном ни в армейскую жизнь не ходишь. Какие обязанности не выполняешь — то и не знаешь.
Писарь — лишь одна из немногих «не боевых» солдатских профессий.
Для канцеляра (о ком и статья) это всё выглядит как-то так. Для обычного солдата всё выглядит несколько иначе.
«Армейский человек». Мда. Ну что я могу сказать, раз спросили?
В Сирию мы ввязались конкретно и уже оттуда не уйдём. Мы там надолго и во всевозможных формах. Мы всегда были и останемся злейшими врагами ИГИЛ, так как очень неплохо по ним отработали, и вообще, согласно их халифатистской идеологии, все территории, где проживают мусульмане, должны стать территорией халифата. А у нас это огромные области на юге.
Далее, нашей постоянной головной болью будет откровенно нацистский режим на Украине, пока он не рухнет и на его место не придёт пророссийский (то есть вменяемый) режим и не объявит о новой Переяславской Раде, то есть об объединении с Россией.
К этому списку врагов очевидным образом подключается Турция, вспомнившая о своих экспансионистских амбициях Османской Империи, теперь на основе пантюркизма а-ля "Серые волки" («Бозкурт»). Что также грозит нашей территориальной целостности, так как тюрков у нас полно. Существует множество свидетельств в пользу того, что Турция фактически союзничает с ИГИЛ и с Украиной.
Далее, всё это происходит на фоне разгорающейся новой холодной войны, войны санкций, экономической, информационной войны и гонки вооружений с США и блоком НАТО, членами которого являются уже враждебные нам Турция (намеренно сбившая наш самолёт, что вообще-то является casus belli — поводом для объявления войны) и прибалтийские республики, в которых, внезапно, набирают силу неонацистские силы. Также в этом свете интересными деталями является поток беженцев в Европу, что подстёгивает рост правых политических сил. Как вишенка на торте — переиздание Гитлера.
Также стоит вспомнить об очагах сепаратизма. На Русском Севере конструируется идентичность отдельного от русских «народа», то есть «поморов» с требованиями об автономии, то есть отделении от России. В Сибири также областническими идеологами конструируется идентичность «сибиряков», тоже отдельного народа, с требованием той же автономии, то есть отделения от России. На Дальнем Востоке происходит то же самое. На юге России существует очаг сепаратистского проекта «Казакия» и казаков как отдельного народа (что закреплено в Декларации о порабощённых народах, кстати русских там нет), а также, конечно, чеченский и прочий кавказский сепаратизм. На всей территории России существуют ячейки исламистских движений, исповедующих радикальный ислам, особенно в Татарстане (со своим сепаратизмом), на Урале, в Астрахани, Казани, в Сибири, и вообще в крупных городах.
В общем, подытоживая, я могу сказать, что «Мы уже».
При большом и не праздном интересе темой я могу предоставить пруфлинки по каждому утверждению.
Короче, именно нашему поколению придётся разбираться со всем перечисленным дерьмом, и мне очень интересно, как в этом будут разбираться и барахтаться те, кто не служил в армии. Я-то пошёл служить именно с таким прицелом, что ситуация будет ухудшаться — и она таки очевидным образом ухудшилась к началу 2016, по сравнению с летом 2014. Прогноз негативный.
Кхэ-кхэ, в каком смысле конструируется? Мы знаете ли здесь давным-давно, имеем собственный диалект, фольклер и прочие свистелки, неплохие генетические связи с финнами и норвежцами, да и елки-палки исторически являемся наследниками некогда уничтоженного Московским княжеством Новгорода.
Мы — и так народ, ничуть не хуже тех же белорусов. Попытки отказать нам в подобном звании ни к чему хорошему не приведут.
И таки если уж на то пошло: не СССР ли сконструировал украинцев?
Она нынче крайне извилистая.
Амплитуда колебаний на 180 градусов за 4 дня. Правда, видеозаписи с конкретно этими словами я как-то не нашёл. Может, плохо искал.
А что на это колебание партии скажет товарищ Димон?
пара цитатокОдин из них очевиден: диктатура, подавление свобод – это тупиковый путь для государства, для общества. Бесконтрольность, режим личной власти неизбежно развязывает руки для преступлений. В сталинскую эпоху их было предостаточно: это политические репрессии, депортации целых народов.
kremlin.ru/events/president/transcripts/22950
Репрессии крушили людей, не разбирая национальностей, убеждений, религий. Их жертвами становились целые сословия у нас в стране: казачество и священники, простые крестьяне, профессора и офицеры — офицеры, в том числе царской армии, которые пришли на службу советской власти в свое время и их не пощадили, — учителя и рабочие. Логика была одна — посеять страх, пробудить в человеке самые низменные инстинкты, направить людей друг на друга, заставить слепо и бездумно повиноваться.
Этим преступлениям не может быть никаких оправданий. В нашей стране дана ясная политическая, правовая, нравственная оценка злодеяниям тоталитарного режима. И такая оценка не подлежит никаким ревизиям.
Перед этими могилами, перед людьми, которые приходят сюда почтить память своих близких, было бы лицемерно сказать: «Давайте всё забудем». Было бы лицемерно сказать, что всё кануло в Лету.
Нет, мы обязаны хранить память о прошлом, и, конечно, будем это делать, какой бы горькой ни была эта правда. Нам не дано изменить прошлого, но в наших силах — сохранить или восстанавливать правду, а значит, и историческую справедливость.
archive.government.ru/docs/10122/
С другой — хвалит идеалистический социализм и превозносит подвиги находившегося в большевистской оккупации народа Российской Империи.
Кстати, за Войкова выскажетесь?
Ясно-понятно.
Было дело, стимулировал «национальные культуры». Которые, правда, уже до этого были неплохо так разработаны и достались в наследство от империи.
Но значит ли это, что я не поляк, если не умею говорить по польски?
Глобализация, конечно, оказывает своё влияние.
Кстати, патриотизм потихоньку растет — Россия реально представляет из себя островок стабильности на фоне потихоньку съежающей крыши у остальных частей Западной цивилизации. Правда конечно при первой приличной возможности попытаюсь озабугорится — зарплата всё же грустная, а семье помощь нужна.
Внезапно. Вот этого не ожидал.
А как это взаимодействует с предыдущим предложением?
Не напряжно — я теперь таки намереваюсь рано или поздно вернуться. Ну, если курс не изменится.
Впрочем, последний тоже штука важная.
Сбился уже на этой части.
Разве не «все у всех одинаково» и какие льготы по факту наблюдались?
Может и этого хватит.
Я не против — Вселенская Церковь на то и Вселенская, что пронизывает все христианские деноминации. Как-никак Спасение — дело рук в первую и главную очередь самого спасаемого.
Ну сколько можно формировать-то уже? 22 года, пора.)
О. А я всё вспоминал, как вы меня обозвали.)
А вообще, мало ли что там вконтакте, я сам себе вконтакте.)
На деле хороший показатель — отшлифованный а-ка галька — маленьким морем большой соцсети.
И таки шо у ентих отколовшихся есть такого, чего не было у нас — ну кроме благоволения советов?
Коренные обитатели тех мест — саамы, карелы, коми и ненцы — самостоятельные народы. А обосновавшиеся в тех краях русские поселенцы, которых назвали «поморами», потому что они жили «у моря» — нет.
А региональные диалекты есть в разных облстях. И у рязанцев, и у вологодцев, и у псковичан. Что не делает жителей этих областей отдельными народами.
Так а что делает-то украинцев с белорусами?
Что же касается малороссов и белых русов… Пожалуй, главная причина — язык. Потому как иных причин в общем-то нет. Ну если не считать того, что в своё время их научили считать себя отдельными народами.
Поговори я с вами на суржике или поморском — был бы тот же эффект, что на галицком или гомельском. Жаль, не умею. Может таки признаете поморов? Или объявите белорусов с украинцами субэтносами? Мне честно говоря оба варианта подходят.
А хохлы собирались в евросоюз.
найс
Вот и славно.
Кстати, на приведённом видео я скорее всего был бы где-то вон в той зелёной кабинке на колёсах рядом с пусковой слева.)))
Кадыров — герой/гордость России?
Впрочем, рабство тоже бывало разным. Рабство в Древнем Египте, Греции, раннем и позднем Риме, Османской империи, США, Тибете — это совершенно разные и непохожие друг на друга явления.
От того, насколько раздолбай/загружен твой офицер напрямую зависит сколько дел ты будешь за него разгребать и выполнять, не все в армии ограничивается заполнением бумаг (зачастую от балды). Какие-то наряды/замещения офицера в чисто формальных и не очень делах, где нужно человеко-лицо.
*проверить столовую на чистоту в 6/11/17 утра? присутствовать на стрельбищах в качестве кого-то там? проверить личный состав перед заступлением на караул? посидеть несколько часов в медпункте, предоставляя обратившимся градустники или доставить их в местный госпиталь за частью? (это обязанности офицера медвзвода)
Бумагу и чернила для принтера, прочую канцелярию нужно где-то брать, благо если тебя обеспечивают всем необходимым.
Если это штаб/местный клуб — в общем с бумагооборотом, ты наверняка будешь обеспечен реальной офисной нагрузкой/упомянутой переделкой.
Иногда может придется ходить по ротам кого-то/что-то искать/в общем данные и просто получать.
*а еще это просто такой лол, когда рота солдат идет на выход к ближайщему кпп прогуляться до занятий, а ты (с уверенным лицом) совсем другой дорогой топаешь от штаба в некоторое здание, по пути отдавая честь офицерам. такой вот контраст/маразм.
Ох щит, не дай бог кому в отсутствии материалов и времени ночью делать расписание для своего подразделения. Лишь головную боль словите, стопудов.
Как набирают: распрашивают про знание компьютера, зовут сделать что-то, смотрят как можешь/соображаешь. Далее приходится познавать, подстраиваться и приспосабливаться. И хорошо, если вам успеют/соизволят обяснить как и что делат перед уходом.
Но самый прикол что ты имеешь доступ к различным бумагам, офицерам и т.д. и можешь исходя из этого что-то катать/для себя/других разрешать.
*а в нашей части кто в какое подразделение попадет (вот так по бумагам, не глядя) как раз решали 2 писаря штабных, с которыми я на 3 месяц после изменения приписки к другому офицеру сошелся. смешно было до жути, ведь один из потенциальных писарей в разведвзвод просто с мега эпичным обмундированием и подготовкой попал, нда. писарь то там уже был. армия не объяснима но функционирует. достаточно долбануто
Жизнь по расписанию или рандомному недосыпанию, как думаете проводить время вы?
Спойлер1. Мой путь в армии.
2. Советы молодым солдатам. – Написано, опубликовано в двух частях.
3. Армия и канцеляры. Современные писари. – Написано, опубликовано.
4. Мировоззрение духа, деда и дембеля. Эволюция, сходство и различие.
5. Труд в армии.
6. Время в армии.
7. Иерархия в армии.
8. Интеллектуализм в армии.
9. Классификация российских солдат-срочников. – Написано, опубликовано.
10. Армия и здоровье. О каличах. – Написано, опубликовано.
11. Почему я хотел служить в армию России по призыву.
12. О сержантах и младшем командном составе.
13. Об офицерах.
14. Армейский язык. Мат в армии.
15. Быт в армии.
16. Сон и отдых в армии.
17. Деньги и торговля в армии.
По каждой я могу что-то такое написать, правда неизбежны повторения.
1) надо бы прочесть вышедшие главы сборника 2) закатай как-нибудь пост-оглавление да прикрепи к блогу/может кто и поможет
Если администрации блога интересно, то могу и накатать. Это бы меня промотивировало, чтобы продолжить писать быстрее.
Основное мое занятие — составление расписания для части на месяц (т.н. «план-календарь»), на неделю («сводное расписание»), ваяние конспектов по боевой подготовке для занятий КЧ и НШ с офицерами (Вообще распоряжением сверху было приказано все конспекты писать от руки, но мой предшественник нашел весьма неплохое решение в виде Font Creator и скрипта для Adobe Illustrator). Расписания перекидывал на дискетки (флешки запрещены) или CD офицерам подразделений или их канцелярам. Также составлял рапорта на довольствие для офицеров, приказы на стрельбы, еженедельные отчеты в вышестоящие части, заполнял журналы офицерского патруля и журнал проверки компов антивирусом, распечатывал и перешивал журналы посыльного и ДЧ. Клеил конверты из миллиметровой бумаги для учебных инструкций ДЧ и ПДЧ, распечатывал и подписывал сами учебные инструкции. Делал дубликаты тактических карт для учений и занятий — был кореловский файл на 400 метров на которым постоянно что-то дорисовывалось или убиралось, файл конвертировался в картинку, картинка запихивалась в эксел и приводилась к определенным размерам, распечатывалось 36 листов формата А4, которые нужно было обрезать и склеить.
Также помогал НШ с его научной работой (он — кандитат исторических наук, в период моей службы плотно занимался судьбой белогвардейских эмигрантов) — переводил в печатный вид сканы старых журналов и писем, вычитывал статьи на предмет понятности обычному человеку и т.д.
Чинил привозимые офицерам компы (как правило — слетевшая система), заправлял и пересобирал картриджи, крутил кино в клубе, пока замполит подбирал себе подходящего человека.
Особо запомнившиеся авралы — передача дел и должности командира части в рамках плановой ротации (документы по 400 страниц А4 в трех экземплярах и дрель для сшивания прилагались) и переделка документов боевой готовности в связи с какими-то указаниями свыше (четверо суток вылезал из-за компа исключительно на прием пищи, спали с ЗНШ по часу, выжрато три банки кофе).
Сослуживцам на меня было в целом пофиг, благо у них перед глазами были свои компьютерщики. Спать ложился часа в 3, вставал в 7. На последние полгода перебрался почти полностью в штаб — в отделе боевой подготовки был офигенный диван и подушки с одеялами в шкафу, в казарме же у половины кроватей провисли пружины и с утра у меня дико болела спина. В казарму приходил для построения на прием пищи, постричься и постираться.
Касательно нарядов — раз в месяц примерно ходил посыльным по штабу, хотя в силу специфики части нас никуда не посылали ( тайга, 13 км по прямой до ближайшего населенного пункта) и обязанности сводились к уборке.
Вообще, такое чувство, я своим постом как бы сказал «Товарищи канцеляры, расчи-и-и-тайсь!»)))
У нас обычно канцеляр и входил в список составителей нарядов (Старшина, замок и писарь — вот эта тройка).
По нарядам — Обычно у нас ставили дежурным по роте основного писаря, а его сменщика ставили дневальным. Насчет штабных из штаба части точно не скажу, ибо другие батальоны, а вот в нашем бате штабного практически не ставили по одной простой причине — у него объем работ был тройным, в отличие от ротных (Сам знаю, приходилось его заменять две недели, пока ему аппендицит вырезали). Слово «сон» практически было забыто, а по причине того, что в этот момент попутно еще уходил старый призыв, а новеньких еще не было, то ходил дежурным через сутки.
И самые важное качество для канцелярского собрата — это ВНИМАТЕЛЬНОСТЬ! Ну и еще любовь к порядку и хорошая память. Во время проверок лучшие оценки по теории и получали канцеляры, банально за счет того, что именно они и готовили учебные материалы.
ECTECTBEHHO
У нас ферзи типа-сержанты раньше составляли наряды. Потом пришёл старшина и монополизировал это дело. Теперь, насколько я знаю, за это дело взялся аж тот самый мой начальник штаба. А это пипец.
Жесть. Самая жопа, когда межсезонье: новые люди с КМБ не пришли, а старые уходят.
Да-да-да.))
Для обычного солдата самый ппц — это поля. Наверное. Не удалось опросить. Детский сад на палаточном выезде на природе. Без игрушек.
Как бэ по Уставу наряды составляются старшиной. Просто многим лень вникать и они говорят «сержантам» — «Назначайте сами». У нас этот триумвират был логичен, как бы представители всех групп. Замок представляет солдат, канцеляр представляет интересы офицеров и старшина — Устав. В итоге все довольны и у всех ништяки (потому что старшина сказал, что все это проводить в 16:30-17:00, потому что он хочет чаю выпить =) Хороший старшина у нас был.
Неее, самая жопа — это когда новые люди пришли и они нихера не понимают, а гоняют в итоге всех.
Просто мне выпала такая непруха, как замена штабного, но взамен и получились лычки.
У нас из-за крайне малого количества людей налицо всё было через задницу с уставом. Начать с того, что в уставе нет такого подразделения как «дивизион». По размеру это как полтора взвода (44 человека штатного состава офицеров и солдат, из них налицо максимум чуть больше 30), а дежурный у него как на целой в/ч, сплошные ИО, и так далее, фигня полная.
Тело есть, пускай работает.
Закон фостерс.)))
ОКБС(п) — Отдел контроля безопасности связи (подвижный) — 30 срочников, 6 прапорщиков, один старлей и один капитан, а над ними подполковник. И это — отдельная часть. И притом имеется ажно 3 КПП, 2 штаба и офицерская общага.
Будут там вас дети батрачить заставлять.
Денег не заплатят и плюшек не дадут,
На армию не тратьте и пяти минут.
Заплатят-заплатят! Ажно 26 тыщ!
Деньги приходилось тратить на замену вещей местным мэнам да канцелярию. Последнюю слава богу не мне. Кто-то еще всякую муру в виде значков и нашивок на форму покупал. В разных кол-вах. Телефоны/сигареты/едва ли книги.
И да, последние 2тыс как-то незаметно для меня удержали при увольнении. Вовращаться лично в сторону части в какое-то отделения для возмещения/разбирательства не стал. Ни у кого не бывало?
У меня почти все армейские сохранились, родителям отдал.
Не, мне нормально дембельские пришли, на удивление.
Где новые попытки классификации броней?
Самое распространённое объяснение, которое ничего не объясняет.))
На мой взгляд, лучшее место для срочника.
Но все равно интересно читать)
Меня в своё время взводный готовил в канцеляры, но не успел — забрали в следственный. Впрочем, и там бумажной волокиты было уйма. В принципе рад, что за службу успел и окопы порыть, и головой поработать.
Есть ещё такой нюанс, что хочешь-не хочешь уйти, иногда нет такой опции.)))
Эх, у меня вот скоро отсрочка кончается и в 20 лет придется идти в армию, как я понял в канцеляры достаточно большой… «конкурс» людей, большие ли шансы им стать? Так как солдатская рутина более чем не привлекает :D
Пожалуйста. Она писалась как раз с таким расчётом, чтобы знакомить тех, кто уже решил идти служить, с чем им предстоит столкнуться, в общих чертах. А не пропагандировать службу по призыву в принципе, как считают некоторые недалёкие люди.
Конкурс сильно варьируется от части к части, от подразделения к подразделению. Общее правило, насколько я понимаю, звучит так: чем меньше людей в части — тем меньше конкурс. Это связано элементарно с тем, что люди, которые в принципе желали бы идти в канцеляры — очень малое меньшинство среди всей массы личного состава. Процентов 10, как я уже писал. Также, чем выше технологичность части — тем выше будет конкурс. В «городских» частях конкурс опять-таки выше, чем в «деревенских». Плюс сезонность, конечно. Я вот, например, пошёл в армию после защиты диплома и выпускного в ВУЗе в первых числах июля, так что в этот период можно чаще заметить своих конкурентов на это место, как нетрудно догадаться.
И да, июльским служить лучше всего — они меньше всех общаются с дедами (100 дней с июля против 170 дней с апреля, скажем), так что я тебе советую идти служить в июле.
С одной стороны, доступ к телефону и компьютеру, свобода от нарядов, с другой — постоянный надзор офицеров, бессонные ночи и невозможность уйти куда-либо из канцелярии/КИиД.
Лично меня почти все незнакомые офицеры (включая командира полка) по умолчанию считали именно канцеляром. Очки, потеки от ручки на нагрудном кармане и нагрудный знак за отличие в службе — ну да, ефрейторских лычек для полного комплекта не хватало.
Значка, жалко, не было. Но зато ефер, да. И очки только на стрельбы.