Джеймс Баллард. "Высотка"

-4

Высотка«Сидя на балконе и дожевывая кусок собаки, доктор Роберт Лэйнг размышлял о необычных событиях, происходивших в громадном многоквартирном доме в последние три месяца.

Сейчас, когда все вернулось в нормальное русло, Лэйнг с удивлением понимал: трудно сказать, где именно их жизнь повернула в зловещем направлении. Сорок этажей и тысяча квартир, супермаркет и плавательные бассейны, банк и начальная школа — вся застрявшая посреди неба высотка предоставляла чересчур много возможностей для насилия и противостояния. Но уж свою собственную квартиру-студию на 25-м этаже Лэйнг ни за что не мог бы представить в качестве первого поля боя. Эту непомерно дорогую клетушку, втиснутую в отвесный склон многоквартирного дома, Лэйнг купил после развода именно ради спокойствия и тишины.

Довольно любопытно, что, вопреки всем попыткам Лэйнга отгородиться от двух тысяч соседей, от банальных разговоров и недовольства — от всей этой общественной жизни, — первое значительное событие случилось именно на его балконе, где он сейчас сидел у костра из телефонных справочников и закусывал жареной задней ногой немецкой овчарки — перед тем, как отправиться на лекцию в медицинский институт.»

Джеймс Баллард. «Высотка»

Довольно известная книга английского писателя Д. Балларда несколько суток назад добралась и до меня. Или наоборот.

Сочетая жанры романа-катастрофы и антиутопии, автор сумел создать странный, но чем-то эпизодически притягивающий труд, посвященный деградации и примитивным стремлениям рода людского. Не могу сказать, что вся книга мне понравилась. Учитывая то, что она вроде как отдает реализмом(в определенной мере), в ней слишком много допущений, которые в данный момент(да и в семидесятых годах) вряд ли можно проигнорировать.

И так, произведение приглашает нас в необычный проект полностью самодостаточного дома-города, одного из нескольких запланированных рукотворных архитектурных чудес Лондона. Сорок жилых этажей, магазины, бассейны, парикмахерские, школы — всё создано для комфортного проживания. Однако сразу после завершения заселения нескольких тысяч человек, системы в доме начинают давать сбои — поначалу не слишком критичные, но постепенно проблемы накапливаются, жители озлобляются и становится понятно, что добром подобный эксперимент в новых условиях не закончится. И предполагаемый утопический рай, предпосылка очередного переделывания среды обитания, почему-то вызывает интуитивное отторжение, когда дом для тысячи семей превращается в рукотворный ад из худших проявлений звериной жестокости.

Разумеется, как только проект начинает давать сбои, люди проходят несколько стадий в попытках найти себя в новых условиях. Гнев, желание исправить недостатки рукотворного почти что шедевра, отрицание, смятение, страх, принятие новых условий и конечное осознание, что ради выживания надо искоренить из себя немногое, что удалось вбить в подкорку за столетия социализации.

По нынешним меркам комфортабельности подобный проект смотрится безнадежно устаревшим. Но если посмотреть на него в контексте середины семидесятых годов, то задумка выглядит действительно интересно. Строение, почти полностью самообеспечивающее себя само, где люди могут жить, выходя лишь на работу.

Если говорить о минусах, то основные можно обозначить так: вы знаете, тут у вас в городе полноценное поселение загнивает и никого в аппарате управления это не смущает? Нет? Ну ладно, пусть там развлекаются помаленьку, авось само рассосется. Если бы действие происходило в действительности, после выявления ряда неустранимых проблем здание было бы уничтожено или переделано, разумеется, после выселения всех жителей. Происходящее следует воспринимать как некую альтернативную ветвь развития целой страны, где государство, после создания монументального сооружения, ушло в сторону, решив, что теперь оставшиеся внутри люди должны сами решать появляющиеся проблемы, вне системы.

Автор явно не стал обращать внимание на данную сторону вопроса, ограничившись парой ничего не значащих ремарок, решив сосредоточить всё внимание на людях, запертых в добровольной тюрьме. И здесь развернулся как следует.

Причудливо сочетаю социальную драму, вопросы об имущественном расслоении общества, дилеммы соотношения власти и ответственности, проблемы запертых в себе сообществ — он творит неприглядно-простую историю озверения людей и уничтожения человеческого под натиском не только обстоятельств, но и личного выбора, тайных отголосков безжалостного эволюционного отбора и желания возвышения, присущего многим представителям вида Homo sapiens.

Можно отметить, что Баллард явно вдохновлялся примерами разгула преступности, да и многими другими пороками современного ему общества туманного Альбиона, доводя почти до абсурда некоторые из проявлений жестокости, несовершенства и несдержанности в своем произведении.

Странные, алогичные действия людей, которых поместили в гигантский зоопарк из железобетона, страсть к бездумному накопления чего угодно, клановые системы, стихийно образующиеся в темных коридорах, грязь и отвратительные картины всеобщего упадка внутри отдельно взятой закрытой общественной структуры — эти эпизоды постепенной атрофии разумного парадоксально гармонично соседствуют с продолжающейся обычной жизнью в десятках метрах от высотки.

Намеренно прибегая к переигрываниям и откровенному карикатурированию, автор создает самобытную историю нескольких персонажей, которые живут, размножаются, дерутся, захватывают, наконец, погибают. И всё это — не выходя за порог одной постройки.

Прямолинейно и доходчиво демонстрируется, как человек и всё общество, благодаря лишь ненадолго прикрытым порокам, могут с едва заметной помощью подходящих условий отправиться в яму, на дне которой превратятся в животных, отдавшись на волю инстинктов.

Произведение приглянется всем ищущим самые темные проявления человеческого естества, доставшиеся от бесчисленных тысяч поколений предков, когда-то запертых в своём примитивном невежестве и живущих законами дикой природы.