На смерть Критика

Знаете, последнее время я стал замечать, что мода на критику прошла. Никто её не требует, никто её не навязывает, никто не бегает как оглашённый критикуя всё подряд. Нету ни тех срачей, что были раньше, ни споров, ни флэш-мобов. Я решил узнать, почему так? И вскоре нашёл ответ, оказывается Табунский дух критики — Критикан Критеев умер. Покойся с миром. Кто-то скажет «поделом ему», кто-то пустит слезу, а кому-то приснится, что критики лезут из могил.

Тем не менее, я решил почтить его память этой хулиганской переделкой хулиганской песни. Если вам всё ещё интересно, добро пожаловать под кат.


На смерть Критика

Критикан Критеев умел безошибочно отличать натуралов от геев,
Гениальных писателей от графоманов-лицедеев,
Жалких Сальери от реальных Вольфгангов Амадеев.
Он словом клевал фанфикописцев, как орёл печень Прометея.

От его постов плевались фикрайтеры такие
Как Макврум, Гоклас, Твичимем и многие другие.
Слава Критеева гремела не только в России,
Его пера боялись даже Астана, Минск и Киев.

Пока из КЗК его коллеги целовали бездарностям ноги,
Критя вводил пароль и логин, и срал их всех на Табуне в писательском блоге.
Сочиняя свои рецензии строгие,
Он резал правду матку, словно хирург в женской онкологии.

Его тонкое умение обсирать чужие творения
Проявилось ещё на Сторизе, когда он писал в сочинениях,
Что: «Табрис – мудак, Нокс – педик, а этот ваш Гербсмокер –
это вообще не проза, его слава – это пиар плюс везение»

Даже приятели его не любили, его никто не любил;
Все девочки в классе уверены были, что Критя – дебил,
Он даже самой страшной из них так и не засадил.
А теперь он в могиле, и никто не знает, кто Критю убил…

Пасмурный день, капли дождя продолжают падение
На гроб ушедшего гения, барабаня по дереву.
Менты в отделении лишь разводят руками растерянно,
Никто не знает, кто убил Критикана Критеева.

Его тело, если верить, написанному в протоколе,
Нашли второго ноября, где-то в районе Октябрьского Поля.
Я говорю тело, а не труп, так как голову Крити нашли днём позже,
В зелёной жиже биотуалета, где-то в Подмосковье.

Тело было опознано по волосатым ладоням
С большим количеством мозолей, стёртыми от клопфиков до крови.
Кстати, о крови, в ней обнаружили три промилле алкоголя.
Видимо, на брони-сходочке Критя нажрался не по своей воле.

Туловище было найдено практически голым,
За исключением женской розовой кофточки с разрезом таким весёлым.
Другой одежды не нашли, сколько собаки не нюхали,
Путая запах с вонью кучек в траве, облепленной мухами.

Подозреваемых уйма, его никто не любил,
Все, кто его знал, уверены были, что Критя – дебил.
Он дом не построил, не вырастил сына, дерево не посадил.
Теперь он в могиле, и никто не знает, кто Критю убил…

Пасмурный день, капли дождя продолжают падение
На гроб ушедшего гения, барабаня по дереву.
Менты в отделении лишь разводят руками растерянно.
Никто не знает, кто убил Критикана Критеева.

Как жаль, что эту переделку он уже не прокомментирует,
Не назовёт меня глупым, а мои шутки – сортирными.
Нигде не напишет: «Этого человека нужно бить по голове киянкой!
Это даже хуже, чем «Стражи Эквестрии», «Кровавые крылья» и «Унесённые землянкой»»

Как жаль, что пиар, который я сделал ему этим треком,
Не пригодится в аду чёрной душонке этого человека.
Как печально, что Критя так никогда и не поймёт:
Для кого я пишу и почему сношал все фанфики в рот.

Всё это грустно, а тут ещё и погода ни к чёрту.
На небе тучи, промозглый ветер, капли дождя прямо в морду.
Когда уходят гении – это страшное горе,
В такие моменты грустят даже кассиры в похоронной конторе.

При жизни Критю никто не понимал и не любил,
Даже его родные уверены были, что Критя – дебил.
А теперь любой блог за любое бабло его статью бы купил,
Но он уже в могиле… Он уже в могиле! И никто не знает, кто Критю убил!

Пасмурный день, капли дождя продолжают падение
На гроб ушедшего гения, барабаня по дереву.
Менты в отделении лишь разводят руками растерянно.
Никто не знает, кто убил Критикана Критеева.

И на его похоронах никто не плакал,
Кроме дождя, что на язык лопаты капал.
На его похоронах никто не плакал,
А ведь ушёл Российский критик и духовный папа!

На его похоронах никто не плакал,
Кроме дождя, что на язык лопаты капал
На его похоронах никто не плакал…
Никто, блядь…