Prompt #124 закрыт. 1 работа
Family Lunch by TheRavenCriss
Приносим извинения за позднее закрытие в связи с непредвиденными техническими трудностями.
Тема прошедшего экспромтаТема: Дружбомагия семейной жизни.
Описание темы: В сериале МЛП мы постоянно видим, как с помощью дружбы решаются (или не решаются) разнообразные конфликты. А как насчёт семейных ссор? В жизни их случается ничуть не меньше, и решать их заметно сложнее — ведь дело не только в личных качествах, но и в разнообразных внешних обстоятельствах, которые не всегда можно изменить.
Следующий экспромт начнётся в субботу, 22 сентября, в 10:00 по московскому времени.
9 комментариев
— Доброе утро! Это Твайлайт… не спишь?
Явилась-таки принцесска. Может, и просто поболтать, но будет разумно рассчитывать на худшее, а значит, времени у меня осталось совсем мало. Я усмехнулась и крикнула в ответ:
— Не сплю! Заходи на кухню, как обычно, чаем угощу!
Аликорну нужно было облететь здание, спуститься на землю, открыть дверь, пройти по коридору… Я же, спрыгнув из гамака на деревянный пол, нырнула в сплетённый из гибких побегов рукав, проскользила на первый этаж и вошла на кухню первой. Коснувшись зелёных стеблей, оплетающих стены, я послала волну своей земнопоньской магии, и под потолком начали распускаться огромные красно-синие бутоны.
— Вот, попробуй новый сорт, — сказала я входящей Твайлайт, разливая золотистый напиток по чашкам. Она, поблагодарив, подхватила свою чашку магией и уселась за стол, на противоположном от меня конце. Выглядела Принцесса Дружбы как-то помято, будто не выспалась, и на меня смотреть избегала.
— Дурные вести с утра пораньше? – спросила я, усаживаясь напротив.
— Да, в Кристальной Империи, эм-м-м, не всё благополучно, — промямлила Твайлайт. – Но я хотела поговорить о другом.
— И о чём же? – я отпила чаю. Просто восхитительно. Конечно, для своего последнего чаепития я подготовила всё по высшему классу.
— Ещё раз уточнить хронологию событий. По твоему делу, сама понимаешь.
— Давай. – Просто ещё один способ потянуть время, ничуть не хуже любого другого.
— Смотри, сначала у тебя из лаборатории пропали саженцы редкого растения, сок которого одурманивает пони и заставляет их подчиняться любым приказам…
— Да, и, как ответственный учёный, я сразу сообщила об этом, — кивнула я и снова приложилась к чашке.
— Не прошло и нескольких дней, как этим соком отравили библиотекаря дворцовой библиотеки, и из книгохранилища было похищено несколько магических книг.
— Придворные эксперты так и не разрешают говорить, что же такого особенного в этих фолиантах?
— Это закрытая информация, — после некоторой паузы сказала Твайлайт. – А потом было похищение нескольких магических артефактов короны, осуществлённое таким же образом.
— А теперь ещё и в Кристальной Империи наследили? – тут я заметила, что чашка гостьи так и осталась нетронутой. – Странно, что ты чай не пробуешь.
— Да, знаешь, не испытываю желания нарваться на сок редкого растения, — Твайлайт впервые посмотрела мне в глаза. – Слушай, просто верни её, и я обещаю, тебя никто не тронет!..
Да она не шутит, удивлённо поняла я. Принцесса Дружбы лично явилась к гнусной преступнице, чтобы дать ей второй шанс, или как это называется в их дружбоучебниках.
— Зря ты так, — спокойно сказала я и сделала ещё глоток. – Чай просто великолепный, такого больше уже не попробуешь. И никакого зелья там нет. Вот если бы ты заметила незнакомые цветы… но это интересно только другим земным пони, а у аликорнов голова занята государственными делами, правда?
Твайлайт не ответила. Она уже отключилась, неловко уронив голову на стол. Да, сонная пыльца действует незаметно и быстро на всех пони… кроме меня. За годы работы с растениями у меня развилась устойчивость к этой ерунде.
Так и подмывало взять фломастер и оставить на лбу у незваной гостьи какое-нибудь послание, но времени на развлечения, скорее всего, не было. Я подошла к центральному стволу, вокруг которого был построен весь дом, обняла его и сосредоточилась. Ствол воспринимал колебания от многочисленных веточек и ростков, разросшихся по лесу на день пути вокруг, и передавал их мне. Так и есть, сотни копыт медленно, осторожно замыкали кольцо вокруг дома. За мной пришли.
Залпом допив чай, я поспешила в главную оранжерею. Именно в этом помещении, имевшем форму огромного шара с прозрачной верхней половиной, и было подготовлено всё для сегодняшнего ритуала. Первым делом я проверила саркофаг с Флурри Харт. Юная аликорн мирно спала, не обращая внимания на обвивающие её корневища. Накопление магии шло точно по плану.
Активировав прикосновением камень-ускоритель, я подошла к помосту, где на специальной подставке покоился раскрытый фолиант ростом с меня. Рунические надписи на его страницах начали слабо светиться, почуяв близкое скопление магии. Положив копыто на нужный чертёж, я произнесла вслух заклинание. Оранжерея дрогнула, когда заложенные под её полом семена начали выпускать из себя ростки, быстро сплетающиеся в огромный магический стебель. Он начал возносить оранжерею к небу, пока совсем медленно.
— Так это всё-таки была ты, — раздался вдруг голос Твайлайт. С изумлением я смотрела, как её нарисованное подобие пробирается между строчек магической книги. Ещё один хитрый аликорний фокус?!
— Ты пробралась в книгу, — сказала я, чтобы хоть что-то сказать.
— Да, этот том я облазила вдоль и поперёк, пока он был в книгохранилище, — Твайлайт посмотрела на меня. Не знаю, могла ли она меня видеть, но слышала определённо. Оставалось надеяться, что колдовать из этого положения она всё же не сумеет. – Поэтому, когда сознание начало отключаться, я отступила по привычному маршруту. Успела в последний момент. Хм, и зачем тебе все эти старинные заклинания?
— То есть сейчас твоё сознание целиком находится тут? – я изобразила злобную ухмылку, чтоб не показывать страха. – Интересно, что будет, если вырвать страничку?
Твайлайт только вздохнула и демонстративно отвернулась. Да, вопрос вышел глупый. Рвать магическую книгу – чистой воды самоубийство, это даже земная пони должна понимать.
Тем временем скорость подъёма увеличилась. В окна я увидела звено Вандерболтов, они пока что держались в отдалении и только наблюдали за ростом магически форсированного стебля.
— Так всё-таки, чего ты пытаешься добиться? И зачем похитила мою племянницу? – вновь подала голос настырная принцесса.
— У Флурри я просто позаимствовала немного магии, аликорнам в пубертатном возрасте это даже полезно, — я поспешила успокоить собеседницу, чтобы не провоцировать её на ненужные выходки. – Почему именно её… просто она единственный аликорн, до которого я могла с уверенностью добраться. Конечно, практичнее было бы воспользоваться тобой, но я же не знала, что ты заглянешь ко мне именно сегодня, а выведывать твоё расписание было бы слишком подозрительно.
— Вообще-то с тобой рвалась поговорить Кейденс, — сухо сказала Твайлайт. – С трудом сумела убедить её, что мы с тобой скорее найдём общий язык. Теперь вот думаю, не ошиблась ли…
— Общий язык? – хмыкнула я. – Как забавно. Пони, которую я сильнее всего ненавидела в детстве, собирается набиваться мне в друзья. Или это влияние должностных обязанностей?
— Ненавидела? В детстве? – искренне удивилась Твайлайт. — Разве мы не только недавно познакомились?
— Мы только недавно встретились, — возразила я. Высказать наконец всю правду в лицо принцесске, не прячась за вежливыми разговорами и совместными чаепитиями, было неожиданно приятно. – А вот познакомились тогда же, когда твоё имя прогремело по всей Эквестрии. Первая пони, возвысившаяся до аликорна, в современной истории. Кейденс не считается, её происхождение было окутано таким покровом тайны, что журналисты до сих пор путаются.
— Представь себе, я совершенно не мечтала о такой славе, — нахмурилась Твайлайт.
— Какая теперь разница? Главное, что с того момента, как моя мамочка увидела газеты с твоим портретом, моё будущее было переписано. Если раньше я должна была всего лишь сделать придворную или научную карьеру, то теперь это стало слишком мелким. Я буду аликорном и точка!
— Будешь аликорном? – глупо повторила Твайлайт. – Должна сделать карьеру? Кому должна?
— Я же сказала, моей мамочке. Разве твои родители не возлагали на тебя надежды? Не мечтали о том, какой ты станешь?
— Они… думаю, они просто любили меня, — Твайлайт смотрела на меня с какой-то непонятной болью на лице.
— Да? Тогда расскажи, как ты заслужила эту любовь? Хотя глупый вопрос вышел, конечно. Ещё в детстве стать ученицей самой Селестии – этого хватило бы даже мне. Но какие шансы у земной пони пробиться в магическую школу? Риторический вопрос, можешь не отвечать.
— То есть всё, что ты до сих совершала, все невозможные усилия в растительной магии, это попытки возвыситься до аликорна? – горько сказала Твайлайт. Не знаю уж, почему она так близко к сердцу принимала мою историю. – Жаль, что я раньше не поговорила с тобой по душам…
— А если б поговорила? Помогла бы возвыситься? Или, как Селестия, стала бы сыпать отговорками, мол, мне это на самом деле не нужно и всё такое прочее?
— Так ведь и вправду, это нужно не тебе… — чуть слышно вздохнула принцесска. Как я и ожидала, вся её дружбомагия не шла дальше пустых слов.
— Приятно было поболтать, но мне пора, — я решительно перелистнула несколько страниц. Конечно, нарисованного аликорна так просто было не остановить. Она возникла на новом развороте, проглядела записанные там магические формулы и ужаснулась:
— Что ты творишь! Это преобразование грозит уничтожить всю Эквестрию!
— Не считай меня бессмысленной злодейкой, — я «подключилась» к гигантскому стеблю и проверяла своё местоположение. Оранжерея поднялась выше самых высоких облаков и опасно покачивалась. Магические резервы подходили к концу. Пора было заканчивать.
— Но есть вероятность, что возникнет сингулярность, столкновение с которой приведёт…
— Вероятность того, что Селестия однажды подавится тортиком и нечаянно уронит солнце на Кантерлот, и то выше, — перебила я. – Прощай, Принцесса Дружбы. Надеюсь, мы больше не увидимся.
И скрученные наподобие пружин стебли распрямились, отправляя моё тело, обвитое стеблями и корнями-накопителями, в полёт. Одновременно активировался артефакт, усиливающий тяготение. Я начала падать, и падать очень быстро. Интересно, меня сейчас может видеть Рэйнбоу Дэш, первооткрывательница Радужного удара? Как часто бывает, она сама не поняла подлинного масштаба своего открытия. Вот, полюбуйся, что произойдёт, если чисто пегасью магию заменить на аликорнью!..
…Вначале была только я, вернее, моё сознание. И первым делом я сотворила себе тело аликорна. Хотя это было чистой формальностью – в новом фрагменте реальности, который возник моими усилиями, всё равно больше никого и ничего не было. Следующие несколько неопределённых отрезков времени ушли на творение хоть какой-то окружающей обстановки. Особо не раздумывая, я по памяти воссоздала свой дом и участок леса вокруг. Какого размера он бы теперь показался любому пони из Эквестрии? Сложный вопрос, а возможно, и бессмысленный.
Наконец, закончив с приготовлениями, я приступила к самому главному. В главном зале из ничего соткался угловатый ящик. С шипением отодвинулась крышка, и наружу вышла моя любимая мамочка.
— Здравствуй, мама! Узнаёшь меня? Да-да, это твоя дочка, только с рогом и крыльями! Я всё-таки смогла! Теперь ты можешь смело гордиться мной! И мы вместе пойдём… …Что ты говоришь, мамочка? «Э-это не повод для гордости»? Ты правда так считаешь? Мама, мамочка, не уходи, посмотри на меня!..
Концовка не дает четких ответов и оставляет место для интерпретаций. Бывшая земнопони осталась заперта в своем карманном измерении вне Эквестрии, или же страна пони погибла и эта карманная реальность все, что осталось? Мать героини в финале настоящая или же созданная копия? Склоняюсь к последнему. Не могу, правда, сказать, делал ли автор такой открытый финал специально или же не хватило времени.
Тем не менее, работа получилась на мой взгляд весьма неплохой. Вдохновения и удачи!
Старушка Смит сидит на балконе и смотрит на ночные сады Яблочных Акров. Она думает о том, что её однажды Смерть возьмёт так же, как срывают с деревьев яблоки. Она чувствует ответственность — пускай и слишком сильную — за пропитание Понивилля… и вину, так как она выгнала своего сына. Сын два года назад влюбился в безымянную обманщицу, которую именовали в самых разных местах по-своему — и Смит укорила сына за то, что тот её полюбил. Она убеждала его, что однажды самозванка использует его, заставит принять участие в какой-нибудь афере, а затем бросит в самый решающий момент. Влюблённый сын был непоколебим — и тогда в сердцах Смит выгнала его из дома со словами:
«Когда ты придёшь сюда, через год или два, один, побитый и истерзанный… я с удовольствием поинтересуюсь, какой же ты урок извлёк из этого, молодой жеребец.»
Старушка Смит постоянно думает о том, что же могло произойти за это время с сыном — ведь уже прошло два года… и её поток мыслей прерывается стуком дверей внизу. Она приходит — и видит, что на пороге стоит её сын, вместе с той самой самозванкой. На её голове шляпа с полами, закрывающими глаза, а на спине — сумка, в которой сидит спящий красный жеребёнок.
Затем идёт диалог между Смит и сыном за столом, в ходе которого он рассказывает ей о двух годах трудной, но вполне хорошей жизни с обманщицей, которая стала ему теперь женой. В трудный момент она не покинула его, как предсказывала сама Смит. После достаточно подробного, хоть и краткого рассказа, старушка Смит с неохотой признаёт, что она не должна была так поступать с сыном, к тому же единственным и просит прощения у него, из-за чего тот с некоторой доброй усмешкой в стиле «да не стоит» принимает прощение. После чего Смит обращается к самозванке, чтобы узнать её имя… и она, колеблясь, снимает свою шляпу, чтобы открыть свои глаза. Они слезятся, так как самозванка крайне редко имела с кем-то зрительный контакт, и затем кобылка говорит, что она позабыла своё настоящее имя; муж же её назвал просто Грин.
Рассказ заканчивается на достаточно позитивной, хоть и настороженной ноте — старушка Смит наконец снова увидела сына, который к тому же сумел изменить к лучшему беззаконницу, и предлагает им отдохнуть в одной из спальных комнат наверху, пока сама Смит подыщет в доме вещи и еду для красного внука… и подумает, как лучше держать глаз на Грин.
По сюжету:
1) непонятно, в чём невестка самозванка. Ну, самозванка — это же та, кто присваивает себе чужое имя и/или заслуги. Если у неё просто нету имени, зачем её так обижать?
2) по идее откровение в конце должно заставить наш челюсти отвиснуть, но я ничего не понял. Если это отсылка, то куда?
3) финал сперва показался «никаким», но потом понял, что может и сработать. Только что такое «держать глаз»? О.о
Нет, Грин не чейнджлинг(иначе я назвал бы её Кларой). Чейнджлинг будет у Эпплов значительно позже
2) Какое конкретное откровение? То, что Грин снимает шляпу и показывает глаза? Нууу… глаза — зеркало души, а душу эта пони показывать крайне не любит. К тому же… шляпа. Здесь её носит именно Грин, а не неназванный Брайт.
3) Как бы убедительно не говорит сын своей матери, что его жена больше никого не обманывает, старушка Смит всё равно не доверяет «Грин». Собственно поэтому она и будет наблюдать за ней, чтобы не чудила, как раньше.
Да имена Ваийо… X(