Баловство: Мир Сио - Новый день Бескрылки; Охота

Доброго вам времени суток, броня. Це снова я, местный графоманствующий параспрайт. Не отпускает меня мир «нерожденных». Хотя, по идеи, мне следовало доредактировать и опубликовать очередную статью «Поня: Военное дело» или таки заняться давно (в прошлом году) задуманной аналитикой языка тела пони, но… увы. Все никак не получается оторваться от похождений одного златогривого оболтуса и его творений) Надеюсь, крылатая сестра DxD2 меня за такое вольное использование ее творений не прибьет… Кстати, должен предупредить, что неодемикорны и демикорны не тождественны! Хотя первые и любят представляться вторыми (ну а что? «нерожденные» же единороги называют семя бескрылыми аликорнами, а неодемикорны — рыжие?).
Итак, под катом два слабосвязанных друг с другом текста («большой» и «маленький»):
I) «Новый день Бескрылки» — действие происходит незадолго (за 4 года) до событий вот этого заговора. Пошлятина есть.
II) Спрятанная под спойлер «Охота» разворачивается в пору начала истории «нерожденных»: связь с Землей еще не утеряна, земляне пока не приняли окончательно случившийся факт, а «нерожденных» пока только первое поколение, которому лишь недавно исполнилось 22 года. Пошлятины нет. Зато есть жестокость.
В общем, опять меня понесло не в ту степь. А все потому, что ленивый и редактурой заниматься неохото.
Чуть не умудрился забыть! .pdf-версия этой писанины, созданная великодушным MLPMihail

Новый день Бескрылки

Закат. Над Стольным Градом Земли Нерожденных сияет лучами опускающегося ко сну солнца Нимб. На краю одной из летающих скал, пришвартованной изящным гнутым мостиком к городу крылатых, стоит белоснежная кобылка-«нерожденная», на чьем крупе изображено бронзовое крыло с сияющими остроотточенными перьями, а грива отливает медью. Она нерешительно смотрит вниз на простирающуюся за границей островка бездну. Понять ее чувства несложно: пони бескрыла. Зачем она вообще забралась так глубоко в жилище пегасов и грифонов неизвестно. Вскоре за спиной задумчивой медногривой на летающую твердь с цокотом приземляется неодемикорна цвета морской волны. Кобылка вздрагивает, в ее глазах одновременно отражаются страх и радость.
— Извини, Бескрылка, опоздала — пегасы привязались. Еле от этих приставучих избавилась — обладательница гнутого рога и длинного хвоста смущена.
— Не волнуйся, Аквария, мне надо было немного подумать, — бескрылая кобылка улыбается.
— Боишься? — неодемикорна начинает зубами отстегивать с упряжи объемные контейнеры, которые с большим трудом можно назвать седельными сумками.
— Боюсь, — белая пони краснеет, — Только никому! Меня же засмеют!
— Первая, кто хихикнет, гривы лишится, — освободившаяся от своей ноши демикорна недовольно смотрит на снующие вдали темные точки, — Мы со Сноуфлай и Аметрин тебя в обиду не дадим! А про Страйпси даже не вспоминай — мы ей нос копытами отрихтуем, если еще раз такую мерзость про тебя скажет.
Медногривая пони улыбается, но мысли ее явно заняты иным. Бескрылая кобылица с какой-то тоской смотрит то на вечернее небо, то на распростершуюся под ней землю.
— Так, что у нас тут? — роется в контейнерах длиннохвостая летунья, — Кажется, ни чего не забыла…
— Аквария, а там страшно? — белая мнется, — Ну, там…
— Бескрылка, не дрефь. Все работает, да и я тебя подстрахую, — неодемикорна распрямляется и смотрит на свою спутницу, — Тебе понравится.
— Акви, я просто немного трушу. Первый раз и все такое… — белая кобылка вновь заливается краской.
— Ну что ты как Майси перед чпоком!.. А, дискордов хвост, я ртом и копытами все это застегивать до ночи буду! — рогатая пони недовольно смотрит на содержимое контейнеров, после чего решительно достает из небольшого карманчика на своей сбруе маленькое белое колечко.
— Аквария Бриз, положи манипулятор обратно, — белая пристально смотрит на неодемикорну, — У тебя зависимость.
— Ну, Дазли, я же сбрую на тебя без телекинеза весь вечер надевать буду, — перепончатокрылая довольно убедительно изображает мордочкой щенячью грусть, но надевает белое керамическое кольцо на основание рога, — Всего пять минуточек. Никто и не заметит! Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста,…
— Я уже четверть века Винглес Даззл. Аквария, снимай гадость, — бескрылая кобылица требовательно протягивает ногу к циановой товарке. Та со вздохом щелкает незаметной застежкой и передает колечко медногривой.
— Молодец, Акви, — ободряет ее белоснежная подруга, пряча вещицу в лежащие рядом седельные сумки, — Потерпи, пока твоя зависимость от нейроконтакта пройдет. Потом сколько угодно своих железок напялишь.
— Легко тебя говорить, Бескрылка, — ворчит неодемикорна, голодным взглядом провожая колечко, — Ты даже не представляешь, как я его хочу!
— И как же? — бескрылая кобылка на всякий случай отодвигает седельные сумки подальше.
— Очень сильно! — демикорна задумывается, — Ну примерно как Бриттл ореховых леденцов. Убери, в общем, манипулятор подальше, а то я только о нем думать могу.
— Я бы на месте Создателя нейроконтакт вообще запретила. Ничего, Акви, это пройдет, — обнимает тяжело дышащую циановую поньку белая кобылица.
— А я бы нет! Без ЧННИ мы твои крылья никогда не сделали бы! Даззл, повернись, — сверкнув металлической пластиной в роге, аквамариновая пони ртом легко выхватила из контейнера какое-то устройство и надела на спину подруге.
— Креплений только много, — демикорна щелкает замками на опутавших белую кобылку ремнях. Та старается ей помочь, защелкивая металлические застежки с другой стороны.
— Теперь крылья и батареи, — из второго контейнера появляются конструкции из сложенных вместе металлических реек и пара увесистых пластиковых параллелепипедов. Длиннохвостая с усилием, вызывающим сухой щелчок металлических замков, закрепляет их на спине белой пони.
— Ну, все, включай. Получишь массу удовольствия, — хитро щурится длиннохвостая.
— Ну да, как же. Я же не неодемикорна, — ворчит обладательница медной гривы.
— Я о полете. Включай же, не тяни! А то совсем стемнеет — нас фестралы из города вытурят, — крылорогая пони нетерпеливо перебирает ногами вокруг товарки, попутно внимательно изучая крепления устройства.
— Да ну! Так уж и вытурят? — белая мнется в нерешительности, — Ну,… Пусть Небо хранит меня!!!
Бескрылая кобылка проводит язычком по неприметному сенсору на креплении. Устройство сначала тихо гудит, а потом шум исчезает, а в разум пони потоком льются тяжелые, холодные, чуждые мысли, заставляя ее вскрикнуть от неожиданности.

<<ЧННИ-15ПД: Инициализация завершена. Нейроконтакт установлен.>>
<<Идентификация пользователя.>>
<<Пользователь идентифицирован.>>
<<Характеристики пользователя: Вид_пони. Понитип_пегас. Подтип_дневной пегас_нерожденный. Пол_женский.>>
<<Система «Крылья для Бескрылки» приветствует вас, пользователь.>>
<<Внимание! Пользователь, с учетом вашего вида/понитипа, система предупреждает вас о возможных неприятных ощущениях при продолжении нейроконтакта. При их чрезмерной интенсивности система рекомендует вам завершить нейроконтакт с системой. «Крылья для Бескрылки» желает вам приятной эксплуатации.>>
<<Подождите, идет диагностика подсистем. Система приносит вам свои извинения за неудобства.>>
<<Диагностика завершена. Все подсистемы функционируют нормально.>>
<<Управление над системой «Крылья для Бескрылки» передано пользователю.>>


Циановая неодемикорна искренне веселится, глядя на обалделую мордочку подруги. Та переводит соловый взгляд на длиннохвостую, делает шаг… и громко вскрикивает — металлические рейки с усилием расправляются, превращаясь в скелет двух крыльев, а между искусственными «костями» вспыхивает голубым свечением полотно магических потоков. Рогатая кобылка не может удержаться от хи-хикса. Впрочем, ее подруга не замечает этого — белая пони занята изучением своих новых крыльев. Несколько минут она чуть ли не обнюхивает их под веселым взглядом неодемикорны.
— Дазли, ты их еще оближи! — поддевает длиннохвостая пони, — Давай уже летать учиться.
— А? Конечно. Извини, ощущения абсолютно новые. Я сейчас, — белая делает несколько шагов к брошенным неподалеку седельным сумкам, — Только достану учебник и страховочный трос…
— Даззл, ты шутишь, да? Солнце почти село! — возмущается демикорна, — Бросай свое руководство — ты и так на симуляторах напорхалась достаточно! Будем учиться в Небе!
— Но ведь все сначала учатся на земле, — в нерешительности останавливается пони.
— А ты не все! Выброси уже этот букварь для голубей! Айда летать! — рассержена нерешительностью подруги лезвиерогая.
— Стой! Дай сюда эту веревку! — неодемикорна соединяет тросом свою упряжь с упряжью искусственных крыльев медногривой подруги, — Чтобы не трусила.
После этого две кобылки подходят к краю летающего островка. Перед ними открывается захватывающий вид: внизу раскидывается пестрый ковер полей и садов, а в небесах медленно плывет подгоняемый погодниками облачный фронт, в лучах заходящего солнца принявший цвет густого вина. Белая пони как завороженная смотрит на эти красоты. Неодемикорна же, воспользовавшись ротозейством бескрылой, сталкивает ее с края скалы, а затем с веселым гиканьем бросается в воздушную пучину сама.
— А-а-а-а-а!!! — кричит перепуганная кобылка, но инстинктивно раскрывает металлические крылья.

<<Активирована вспомогательная полетная программа>> — льются в голову белой пони холодные мысли машины.
<<Сообщение для пользователя: «Бескрылка, я так и думала, что ты свалишься с Обзорного камня. И на этот случай записала вспомогательную программу для крыльев. Не дрефь! Твои Аквария Бриз и Сноуфлай Клауд. P.S. Ладно, дрефь. Но совсем маленько. Я халтуру моей сестрицы подправила =: оD Аметрин Дихроматик»>>

Медногривая недовольно глядит в сторону беспечно машущей крыльями подруги.
— Не злись, Бескрылка, хорошая ведь шутка, — улыбается неодемикорна, — Лучше крылья почувствуй! А на программу внимание не обращай: она только пропущенные взмахи подправляет.
Гневно фыркнув в сторону спутницы, белая пони все таки сосредотачивается на полете. И, судя по вскоре ставшей восторженной мордочке летуньи, он ей очень нравится. Спустя всего несколько минут бескрылая кобылка перестает дуться на подругу и с удовольствием летит крылом к крылу с ней, выслушивая наставления демикорны о правильном поведении в небе. Внезапно из облаков выныривает нечто очень крупное и проносится рядом с двумя кобылицами, пугая их.
— Приветствую, обворожительные путешественницы, — нечто оказывается крупным жеребцом-аликорном белого окраса с золотистым потоком-волшебной гривой и крайне довольным выражением на лице.
— Создатель, вы нас напугали! — демикорна недовольна тем, что кто-то видел ее испуг.
— Мы не знали, что вы тоже тут летаете, Создатель, — белая пони испугана не меньше, но своего страха не стесняется.
— Сегодня сам собрался, а не я выгнала, — рядом появляется серая пегаска с желтой гривой и дергающимися в такт ее словам ушками, — Привет, карпентерские пылежуи.
— И тебе привет, облакодавка, — не сдерживается неодемикорна.
— Это что такое? Диззи, Аквария, прекратить свару! А то по разным облакам рассажу, — аликорн, не смотря на грозные слова, открыто веселится.
— Извиняться не буду. Я и так с ними поздоровалась, — надувается пегаска.
— Аналогично, с облачной халявщицы и «здрасти» хватит, — циановая демикорна косится на серую пони, — Расселись по облакам, лентяи, и только хвост пинают!
— О как! Хорошо Аквария вас, «облачных халявщиц», приложила. Диззи, Даззл, отвечать будете? — аликорн по-прежнему развлекается.
— А при чем тут Дазли? Я только эту пернатую зазнайку имела в виду! — пытается вывернуться демикорна. Серая пегаска с интересом наблюдает за своей длиннохвостой оппоненткой. Судя по мордочки пернатой, желтогривая что-то задумала.
— И вообще, она наша, а не этих бездельниц с облаков! — лезвиерогая решает, что лучшая защита это нападение, — Дазли лучшая во всем! А не как эти, которые анод от подхвостья не отличат!
— Да ну. Значит, пылежуйки лучшие во всем? А делом, приземница, докажешь или только языком молоть смелая? — серая пегаска делает петлю вокруг демикорны, почти задевая ее крылья своими.
— Я этого не гово… Ты что делаешь, сеноголовая?!!! — длиннохвостая пони пытается выровнять свой полет, дестабилизированный маневром заливисто смеющейся желтогривой.
— Отказываешься от своих слов, пылежуйка? Хех, приземная хвастунишка — стриженный хвостишко! — пегаска дополняет жеребячью дразнилку довольно выразительной пантомимой, рассказывающей о том, как она обреет своей оппонентке хвост.
— Ах ты, муольский корм!.. — кипятится неодемикорна, — Да я тебя!..
— Взапуски до Вишневой станции. Или хвост промок? — пегаска довольно похабно виляет крупом и заливисто смеется, когда зло фыркающая перепончатокрылая летунья отстегивает от упряжи карабин страховочного троса и делает мощный бросок, начиная спонтанную гонку.
В небе сверкают хвостами пара понячьих крупов, один серый с меткой в виде запечатанного сердцем письма и один циановый, украшенный изображением выпрыгивающей из воды птицы, и под оживленную перебранку своих обладательниц уносятся куда-то вдаль. На фоне расцвеченного закатом облачного фронта остаются лишь аликорн и белая кобылка с искусственными крыльями.

— Создатель, я такой же стану? Это из-за крыльев? — белая кобылка с тоской смотрит вслед двум удаляющимся летуньям.
— Станешь, станешь. И это прекрасно! — аликорн улыбается, — А вообще, не бери в голову. Косоушка переигрывает.
— То есть, она это специально подстроила? Вот же подушка перьевая! — пони не знает злиться ей или смеяться, — Акварию так еще ни разу вокруг копыта не обводили!
— Найю? Стабильно раз в неделю взапуски с пегасами летает. В Нимбе немало любительниц неодемикорнов позадевать, — аликорн мерно машет крыльями совсем рядом от белой поняшки, — Это ее слабость: вечно обижается на пегасьи подначки. А перьевым с мышекрылами, собственно, больше ни чего и не надо: друг другу носы утирать тоже ведь надоедает.
Эти слова сбивают медногривую летунью с толку и какое-то время она ни чего не говорит. Аликорн же покачивает крылом перед спутницей и предлагает: — Даззл, ты сегодня устала. Отдохни на моей спине. Первый настоящий полет выматывает даже аликорнов. Заодно и до дома довезу.
Пони не произносит ни слова, но взлетает чуть выше и старается примоститься на спину жеребца. Тот этим явно доволен. И хотя поначалу у поняшки ничего не выходит, но постепенно с помощью чутко реагирующего на ее маневры аликорна неопытной летунье все таки удается выровнять скорость со своим спутником. Остальное доделывает телекинез аликорна, и распластавшаяся по широкой спине жеребца кобылка заключает его шею в замок из передних ног.
— Так-то лучше. Отдыхай, — аликорн без видимого усилия несет свою ношу.
Жеребец начинает работать крыльями и в мордочку медногривой поняшке ударяет упругий поток воздуха. Сначала она отфыркивается, но вскоре начинает ловить ветер ноздрями, закрыв от удовольствия глаза. Полет продолжается еще какое-то время.
— Бескрылка, я не зря попросил Косоушку отманить Акварию подальше. Нам нужно поговорить с глазу на глаз, — внезапно прорезавший ветреную тишину голос аликорна звучит извиняющиеся, — Я обязан принести тебе извинения и просить о прощении. Это ведь я, бессмертный дурак, лишил тебя крыльев.
До этого наслаждавшаяся полетом на спине аликорна пони открывает глаза и недовольно смотрит на загривок своего транспорта. Видно, что она знает содержание начинающегося разговора и совершенно не желает его выслушивать.
— Прости меня, Даззл, если сможешь. Тогда идея пожертвовать крыльями еще незачатого жеребенка ради твоего блестящего ума казалась мне не такой бессердечной. Я думал, что внесенные коррективы не дадут развиться жажде Неба,… — видно, что аликорн заготовил речь заранее: обыгрывает он ее мастерски, легко жонглируя эмоциями.
— Создатель, вы опять?! Я вам благодарна, что появилась на свет. Крылья же сделаю сама: вы мне на это разум и дали. И вообще, вот, — прервавшая речь жеребца белая пони расправляет металлические крылья, чем изрядно мешает своему транспорту махать собственными летательными конечностями, — Мне их подруги подарили!
— Ну вот, ты такой же, как и Диззи стала, — аликорн улыбается краями губ, — Надо было тебя раньше в Небо подтолкнуть. Оно с пегасами чудеса творит.
— И еще раз, прости меня Даззл за мое бессердечие, — аликорн телекинезом поглаживает шею устроившейся на его спине пони.
— Создатель, сколько можно извиняться? Я вас никогда и ни в чем не винила, — лежащая на спине аликорна кобылка насупливается, — Все вы жеребцы дураки! Даже аликорны.
— Подождите… Что значит «надо было раньше в Небо подтолкнуть»? То есть вы все знали и даже подстроили?! — белая понька, до которой только сейчас дошел смысл слов аликорна, возмущено пыхтит на спине жеребца, пытаясь поярче выразить свое возмущение и не свалиться со своего бессмертного насеста.
— Даззл, хватит уже меня душить — это бесполезно, — аликорн смеется и переворачивается в воздухе, чем извлекает из горла кобылки испуганный писк и заставляет еще крепче уцепиться за шею жеребца, — Может быть и знал… Но что это меняет? Ты чахнуть начала — нужно было как-то помочь. Ну не мог же я свою пегаску в беде оставить?
— Я не ваша! Я из МПиР! Иииииииииии!!! Не трясите! Я же упаду! — кобылка пронзительно визжит, когда аликорн начинает метаться из стороны в сторону и крутить бочки и петли, а потом с хохотом сбрасывает ее на небольшую тучку, оторвавшуюся от проплывающего рядом облачного фронта.
— Все, поняшка облакование прошла — можно считать, что матерая летунья, — аликорн весело скалится, после чего бухается на эту же тучку и поднимает недовольную пони телекинезом.
— Бескрылка, для меня ведомственные деления значения не имеют. Раз я тебя создал, то ты моя пони. И я за тебя беспокоюсь, — аликорн ставит кобылку на ноги и начинает осматривать крепления ее искусственных крыльев, из-под которых на том месте, откуда у пегасов произрастают крылья настоящие, выбиваются покрытые встопорщившимся пухом бугорки.
— И это дает вам право, ваше величество, обижать вашу подданную Акварию Бриз? — белая пони пытается быть холодной и бесстрастной, но выходит это у нее плохо: самые разные эмоции переполняют бескрылую пегаску.
— Обижать? Дазли, ты еще очень мало времени на крыле. Уверяю тебя, Косоушка с Найей еще и сидра хватанут за победительницу, если вообще не полизушки на ближайшем облачке устроят, — аликорн продолжает осмотр медногривой, — Когда начнешь летать в Нимб, держись Акварии или Сноуфлай: они тебе все местные нравы резъяснят. А то пегасы это не земнопони с неодемикорнами, среди них надо уметь вовремя крылышки топорщить.
— А вообще, — аликорн поправляет искусственные крылья на растерянной кобылице, — года через три-четыре, когда я Карпентера к временной потере одного из его лучших авиоинженеров подготовлю, будем тебе настоящие крылья выращивать. Если не испугаешься. В биокамере сидеть занятие поганое: скучно там, несмотря на все виртуальные реальности и посетителей. Но я бы советовал. Небо того стоит.
Белая пони лишь неуверенно кивает в ответ.
— Хм, все ладно держится, — аликорн удовлетворен осмотром, — Полезай ко мне на спину: до дома довезу.
— Я не жеребенок, а состоявшаяся пони! Сама полечу, — надувается белая кобылка.
— Ну, до состоявшейся тебе еще пары кобыльих дел нехватает, — аликорн скептичен, — А летать ночью тебе еще рановато.
— Еще не ночь… Ой!.. — осекается медногривая пони.
— Нет, ну что за пегасы в наше время пошли? Уже аликорнов о суточном цикле поучают, — жеребец припадает к облаку, позволяя кобылке залезть на его спину, — Ну, с ветерком!
Аликорн срывается в стремительный полет, недоступный большинству смертных. Ветер бьет расположившуюся на его спине белую кобылку по мордочке, но, кажется, той это только нравится.
— Создатель, а какой у меня репродуктивный паспорт, — сквозь ветер спрашивает пони.
— Желтый первый. Не волнуйся, Бескрылка, будут тебе жеребята. Но не сразу, — аликорн разворачивает свой бешенный полет к мерцающему огнями Стольному Граду, чертя в небе золотые полосы теперь светящимися магией крыльями. Кобылка на его спине облегченно вздыхает, и продолжает жадно ловить ноздрями набегающий ветер.

На золотой след в сумеречном небе со стороны смотрят две крылатые кобылицы: неодемикорна цвета морской волны и серая пегаска. Бока обеих «нерожденных» ходят ходуном после только что завершенного сумасбродного полета.
— Не дождался, — констатирует пернатая пони, — Домой ее понес, спать будет укладывать.
— Ха! Значит, не считается! — неодемикорна разгорячена недавней гонкой.
— Считается, считается, мышь летучая. Летать учись, а не круп на земле отъедай! — пегаска тоже все еще находится во власти бешенного соревнования крыльев, — Что за подругу не волнуешься, открывашка? Она же после первого полета пластом лежать будет!
— Не тупая, знаю, — огрызается демикорна, — Мы вчетвером заранее обезболивающих на все выходные заготовили и ванну с «Релаксоном» на подогрев поставили.
— Основательно, — присвистывает пернатая пони, — А приглядеть есть кому? Можно Кетцаль позвать. Она на эти выходные не дежурит, но сестре по Небу никогда не откажет.
— Сноуфлай присмотрит. Я Бескрылку летаю, она — у постели караулит, а Аметрин наши хвосты прикрывает от любительниц шепотков. Мы так договорились, — неодемикорна смотрит на пегаску как на несмышленого жеребенка.
— Ну, раз так, то давай в «Лапуту», — пегаска подмигивает, — Нужно же мою победу отметить.
— А что там в выходную ночь делать? Томатным соком давиться и на бестабунных фестралок таращиться? Лучше уж давай к тебе, на облачка, — предлагает рогатая пони, — Я не против хорошую гонку отпраздновать.
— Ко мне не получится. Я, как бы, пристроенная кобылка: сейчас вместе с остальным нашим табунком в Шпиле живу, — мордочка серой летуньи выглядит извиняющиеся, — Лучше в «Лапуту». У меня там знакомая есть, так что немного «Кровавой Мэри» и шаловливый номерок раздобыть как об землю пегаснуться.
— Ого, так ты сама приземница! А еще перьями выпендривалась! — веселится неодемикорна.
Пегаска дурашливо кланяется и делает круг вокруг своей спутницы, быстро тараторя: — Разлеталисьтутвсякиебездельницы! Нетчтобыпыльюдавитьсяипрокрылатыхбездельницворчать!
Крылорогая пони прыскает со смеха, падая вниз на добрый десяток метров. Когда же лезвиерогая выравнивает свой полет, она все еще продолжает хихикать. Серая пегаска улыбается в ответ.
— А как там в Шпиле? Каково в аликорньем табунке состоять? — демикорне любопытно.
— Да никак. Можно считать, что я в этом Шпиле и не живу. Ночую только. Да там никто не живет по настоящему: отоспятся и снова по делам разлетаются, — на мордочке пегаски появляется кислая мина, — А в табунке нянькой приходится быть. Нет, Сио — понь хороший, и сотабунницы у меня что надо. Но ты бы только знала, какие эти аликорны ненормальные. На самих себя хвост кладут! Если бы я их каждый день не заставляла, то они бы и поесть по-понячьи не сообразили. Я уж про укладывание спать и полеты из-под хворостины не говорю. Как жеребята, честное слово, только большие и глупые.
— Ну, хватит тебе завирать. Втроем-то одного жеребца приструнить ничего не стоит, — демикорна недоверчиво фыркает.
— А Сио у нас и так по ветру летает. Только у меня сотабунницы не лучше: вроде и кобылы, но ума, когда дело самих себя касается, нет. Это не объяснишь. В одном табунке с аликорнами надо самой пожить, чтобы понять, — несмотря на невеселые слова, серошкурая кобылица произносит свою речь довольно бодрым голосом.
— Но я ни о чем не жалею. Оно того стоит, — весело заканчивает желтохвостая летунья, — А ты после моего рассказа обязана со мной познакомиться и пошалить. Или я тебе язык изолентой примотаю, чтобы про незнакомую кобылку не шептала.
— Аквария Бриз, инженер авиационной техники и систем управления, приписка МПиР. Для друзей просто Найя, — неодемикорна пытается быть напыщенно-официозной, но под конец фразы сама прыскает от смеха.
— Диззи Ду, инженер-связист, приписка ССиП. Для друзей Косоушка, а так же «Ииииии!!! Косоушка!» или «Уууууу!!! Косоушка!», как повезет. А в табунке вообще «Молчи, смертная, аликорны сами знают!» и «Косоушка, ну пожалуйста, еще всего пять минуточек!», — пегаска веселится не меньше демикорны, — Ладно, готова?..
— Стой! — лезвиерогая только что что-то сообразила и хочет спросить у новой знакомой, — Научишь, как жеребца в Нимбе добыть? У вас же это, говорят, просто: надо только хвост особым образом задрать. А то у нас, на земле, с ними сложно…
— Да и у нас не легче, — фыркает серая, — Больно избалованные стали: не под каждый хвост даже нос засунут, нахалы. А в табунок попасть так и вообще удача. Весь Нимб шаловливок полон! все мечтают или к приземникам в табунок набиться, или кого из военных в увольнительной охмурить.
Две крылатых пони неловко смотрят в стороны. Но долго длится молчание между двумя крылатыми, даже если одна из них неодемикорна, не может: через минуту прерванный разговор продолжается.
— Мне очень повезло, — не без гордости заявляет пегаска, — Но, если очень нужно, то могу помочь списаться с одним хорошим перевертышем, — желтохвостая подмигивает.
— С перевертышем?! — демикорна изумлена, но после нескольких секунд напряженных раздумий снова обращается к пернатой спутнице, — Я подумаю. Это, кхм, очень необычно.
— Ну, хватит. О жеребцах в «Лапуте» поговорим, в более мокрой обстановке, — пегаска собирается, неодемикорна не отстает от нее, — Кто последняя — та сверху! Раз! Два! Давай!!!
Две крылатые молнии срываются с места и, не щадя крыльев, несутся в последних лучах догорающего дня к небесному городу пегасов. За ними с интересом наблюдает пара мышекрылых пони. Одна было порывается присоединиться к гонке, но вторая останавливает ее. У выбравшихся за город мохноухих кобылиц есть свои планы на выходную ночь: симпатичный сельский жеребец, которого они заприметили пару дней тому назад, уже должен был вернуться с работы. А в жаркие летние ночи «дневники» редко закрывают окна…


ОхотаБезлунная тихая ночь: ни ветерка, ни звука, лишь припозднившийся кузнечик трещит где-то в траве и звезды тусклым светом освещают Эквестрию. Но безмятежная картина обманчива.
В густой траве тихо крадется охотник. Он уже нашел свою жертву и теперь мягкими шагами подбирается к ней все ближе и ближе, стараясь не спугнуть.
Среди жиденьких кустиков ни чего не подозревающая пони наслаждается звездной ночью. Ей даже невдомек, что за ее спиной уже приготовилась зловещая тень.
На глаза охотника опускается серая пелена: <<Ноктовизор включен>>
Серая кобылка зажмуривается и поднимает мордочку к звездному свету. На личике пони играет счастливая улыбка.
Небольшое красное пятнышко танцует по мохнатой спинке жертвы.
Кобылка приподнимается. Довольно потягивается. И опускает мордочку к земле, пытаясь ухватить что-то зубами.
Сухо гремит выстрел. Исполненный мучительной боли вскрик оглашает ночь.

— Москаленко, еще соли! Я отучу этих хвостпинательниц в командировках бухать! — весь перемазанный в грязи аликорн с ноктовизором на морде протягивает одетому в маскхалат и пробковый шлем бело-голубому пегому пегасу самодельное ружье, — Уже вторая командировка, а глаза заливаю еще наглее, чем в первую!
— Не отучишь. Они девушки молоденькие, а из культурных развлечений у тебя только клопинг и Зеленый Змий, — крылатый понь с видимым сожалением трамбует в оружие бумажный патрон, — Ты патроны-то экономь. Я, таки, «гремучую ртуть» не из воздуха достаю.
— Отучу, Ой-вэй, отучу. Все крупы засолю, но отучу! — аликорн лязгает затвором и зажигает на роге волшебный огонек, чтобы лучше рассмотреть оставленную убежавшей пони бутылку, — Вкалывать будут как негры на плантации. Я, лягать меня под ребра, для того их и создавал, а не в развлекушки развлекаться.
— Знаешь, не нравишься ты мне хвостатый. Ты после аликорнификации совсем в какую-то скотину превратился, — пегас щурится на аликорна, — Они, конечно, цветные лошади, но и мы сейчас не люди с тетрами. Так что прекратил бы ты над девками издеваться и зря деньги переводить. Дай им отдохнуть по-человечески.
— Цви, хватит уже шекели считать. Я еще минимум две пьяные задницы за ночь подстрелить собираюсь. Пошли, воин Аллаха! — аликорн закидывает оружие на спину и прислушивается, — Туда!
— Как знаешь. Лечить кобылицам крупы тебе, — пегас пожимает плечами и пристраивается в фарватере аликорна, мощной грудью рассекающего заросли высокой травы.

Двое охотников скрываются в ночи. Вскоре тьму оглашает еще несколько выстрелов, вскриков подраненных пони и гневное: «Аааааа! Мои фланки! Сатрап крылорогий! Лучше бы ты нас не создавал!», сменяющееся звонкой пощечиной.

5 комментариев

С новой главой!
MLPMihail
0
Всё-таки мир Сио мне нравится. Его персонажи, прямые, открытые, эмоциональные и яркие, его фантасмагоричные пейзажи и масштабный сюжет. Каждым новым рассказом с удовольствием зачитываюсь, автору — добра и вдохновения :3
ArFey
0
Рад что вам понравилось) И спасибо за пожелание)
ChaosCrash13
0
Сподобился таки прочитать.
Я уж думал, сейчас опять начнут хулиганить, ан нет.

Все гораздо веселее.
DarkKnight
0
— Они не хулиганят, а вредят! Поняшек поранили — раз! Споили — два! Желтую грифину перед солнечной заказчицей выставили одновременно набитой дурой и жутким монстром — три! На Земле спровоцировали появление кучи вопросов о моральном облике возвращенных членов экспедиции — четыре!
За это бело-голубой крылатый конь был подвергнут штрафным санкциям в виде лишения найденных сбережений и запрета под страхом еще невыдуманных кар продавать что-либо «нерожденным». Крылорогое неуравновешенное недоразумение подверглось припонной выволочке. А сами любительницы Зеленого Змия отделались нотациями и передачей на копыта под их ответственность их же создателя, у которого, видите ли, «кризис аликорнификации».
ChaosCrash13
+1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Скрыто Показать