Баловство: Новое Карамельное Приключение - Глава 14

К Главе 13
Pdf. от MLPMihail
Продолжение продолжения конфетных приключений, в котором происходит чертовщина, Бон-Бон становится убийцей, а у Клюквы появляются шансы

Кстати, насчет писанины: Aghtung! 14+ (см. теги).
Кстати, самостоятельно искать что такое «флаффи» не рекомендую — это сплошная чернуха с садизмом и расчлененкой. Не зря же их даже из среды темных паладинов выпнули. Лучше зайдите под спойлер для краткого ознакомления с предметом)В данном произведении, флаффи — синтетические существа, созданные той же корпорацией уже после «Хартии» как замена пони, ибо спрос на вторых вовсе никуда не исчез, а первые все так же любят деньги. Флаффи, в отличие от пони, это небольшие мохнатые синтеты, классифицируемые как неразумные, обладающие кучей намеренно встроенных (но, при наличии знаний и оборудования, легко отключаемых) дефектов. Фактически, это идеальные комнатные животные с дополнительной функцией осмысленной речи.
Насчет размеров.


А тут еще немного воды перед главой)
Мои огромные благодарности брони DarkKnight за идею и разрешение использовать его вселенную, брони MLPMihail, Gedzerath, Rj-PhoeniX и Кравчуку Ярославу за помощь в написании и вычитке)
И да, кое-что тут противоречит оригинальной вселенной «Сломанной Игрушки», а в тегах притаился жирнючий спойлер)
Оглавление на Табуне
Оглавление на GoogleDocs

На GoogleDocs

Глава 14, в которой происходит чертовщина, Бон-Бон становится убийцей, а у Клюквы появляются шансы

Утро было прекрасным! Бон-Бон как заново родилась: тело полнилось жаждой действия, а настроение нагло спорило с ясностью понивильского неба (когда радужная лентяйка не отлынивала от своих обязанностей). В общем, начался новый цикл.
Пони выбралась из-под одеяла, и, проверив Клюкву (аликорна выполняла упражнения), поцокала в душ. Там, напевая веселый мотивчик и радуясь теплым струям, Бон-Бон привела себя в порядок. После чего уступила душевую телохранительнице, и занялась завтраком. То есть, связалась с рестораном и заказала поесть в номер.
После еды пришло время обсуждать планы на вечернее свидание с Ферретом.
— Итак, — Бон-Бон вывела на экран карту условленного места встречи: одного из участков внешнего пояса аркологии, — Клюква, на твой взгляд, какие опасности могут поджидать нас в этом месте?
— Мне бы план — я бы сказала. А по карте оценить сложно. Если только сказать, что эти коридоры простреливаются замечательно, — аликорна придвинула к себе планшет и принялась изучать изображение на экране.
— Я все поняла. Да, я гадина. И вела себя по-гадски, — обиду крылорогая скрывать не умела. Впрочем, Бон-Бон еще со вчерашнего дня грызла совесть, — Оправдываться не буду. Но я, и правда, считаю, что Феррет, а заодно и мы вместе с ним, вляпался в большую и вонючую кучу.
— По-моему, на работе не место личным обидкам, — кисло ответила Клюква, принявшись с удвоенным упорством рассматривать карту.
— Тебя не обо всем поставили в известность, — качнула головой Бон-Бон, — Помнишь того инопланетного аликорна со свидания?
— Забудешь такого… — поежилась Клюква, но от планшета не оторвалась.
— А помнишь, что он тогда говорил про поставщиков? «Нерожденные», по-инопланетному, — Бон-Бон, на всякий случай, чуть затемнила окно — девятый этаж, не девятый этаж, а так спокойнее.
— Что они следят за Ферретом и вскоре пришлют к нему какого-то старого знакомого, которого перевербовали, — наконец-то Клюква оторвалась от планшета и посмотрела на Бон-Бон. Мордочка аликорны была крайне взволнованной, — Ты думаешь?..
— Нет, — уверенно мотнула головой Бон-Бон (интересно, что вообразила себе дерижаблекрупая телохранительница?), — Тут все сложнее. Видишь ли, тот аликорн говорил так, будто Поставщики для него кто-то посторонний, с кем он ведет игру. А это не так.
— Почему ты так думаешь? — насторожилась Клюква, по всей видимости, начав в уме перебирать все подробности той встречи.
— Тебе этой информации не передавали. Я же имею доступ ко многим документам по инопланетянам, — Бон-Бон решила воздержаться от лишних подробностей, — И этот аликорн, особенно его кьютимарка, точь-в-точь с фоторобота одного из высокопоставленных Поставщиков.
— Не понимаю, — честно призналась Клюква, крылом почесывая себя за ухом.
— Я тоже, — бежевая пони уложила передние ноги на стол и сверху пристроила свою голову, — Но совершенно точно могу сказать, что Феррет не из Поставщиков и, в целом, их не жалует. И я столь же уверена, что Поставщики хотят использовать его в темную. Для чего? Не знаю. Но сами инопланетяне уверены, что Феррет по доброй воле на их предложение не согласится.
— Тогда мы должны ему помочь! — просияла Клюква, предвкушая встречу со своим единорогом.
— Нет, не должны. Сначала нам нужно понять то, кто такой Феррет и как он сюда попал. Поставщики сидят в нашем мире вовсе не ради развлечения — они сторожат кого-то, кого очень боятся. К тому же, а вдруг у Феррета есть с собой штука для путешествия в другие миры? Ложа была бы очень довольна, — как можно мягче поправила Клюкву Бон-Бон (не стоило ссориться с телохранительницей перед вечерним предприятием), — Можешь думать обо мне что угодно, но я не хочу заниматься укрывательством инопланетных преступников, помощью опасным сектантам или чтобы Феррета просто пристрелили, дабы он не достался нам. А как твое мнение: лучше сначала все разузнать и обдумать или одним прекрасным утром обнаружить Феррета с удавкой на шее? Ты сама слышала, что аликорн говорил насчет простоты покушения в наше время.
— Согласна, — серьезно кивнула Клюква. Судя по ее лицу, о возможной смерти своего инопланетного сокровища она задумалась только сейчас.
— Отлично! Теперь второе, — внутренне выдохнула Бон-Бон, — Насчет «тени». Поступили новые данные.
— Да, я слушаю, — попыталась еще больше посерьезнеть Клюква.
— Я еще не сообщала об этом Моури, — сразу же предупредила Бон-Бон, — В общем, теперь остерегаемся любой «тени», похожа она на инопланетную или нет.
— Почему? — удивилась Клюква, сразу же потеряв часть своей серьезности.
— Когда в «товарищество» устроишься, не смей задавать этот вопрос при старшем Долвиче и Тарболдсе — по шее получишь, — хихикнула Бон-Бон, вспоминая двух знаменитых стар… кхм, ветеранов «товарищества фрилансеров».
— Поняла, — снова посерьезнела Клюква.
— Дело в том, что тень, кажется, и есть «магия», которой пользуются инопланетяне. Не знаю, на что они способны, но пока лучше держаться от любой «тени» подальше, — пояснила Бон-Бон, забирая у Клюквы планшет, — Когда я просматривала записи, сделанные за время нашего пребывания в Азиатской, я заметила, что структура тени инопланетян при колдовстве меняется. Более того, колдовство может иметь совершенно другую структуру, чем «тень» инопланетянина… Вот, сама взгляни.
Хмыкнув, Клюква кинетическим полем притянула к себе планшет, и принялась просматривать отобранные для нее фрагменты записей. Это заняло около десяти минут, за которые Бон-Бон успела распаковать и схрумкать довольно сладкую гидропонную морковку.
— У меня тоже есть «тень»? А не могут инопланетяне подменять пони на клоны с ложной памятью? — задумчиво оторвалась от планшета Клюква.
— Ты где такую чушь видела? — сварливо поинтересовалась Бон-Бон. Вот откуда у рогатых эта тяга засорять себе мозг всякой гадостью? Лира тоже одно время себе разум дрянью под названием X-Files убивала. Нет чтобы сесть вместе с подругой и корзинкой хрустяшек и посмотреть что-нибудь стоящее?! Новый «Чужой: Навет», к примеру.
— Да так.., — неопределенно хмыкнула Клюква, попутно краснея и прижимая уши.
— У тебя «тени» нет. Это «тень» колдовства Феррета, — Бон-Бон забрала у Клюквы планшет, чтобы запустить запись с перевертышем, — Спецы ошиблись: структура вообще не важна. Ну, или не очень важна. Вот, сама взгляни на «тень» перевертыша, его рога и коммуникатора.
— Знаешь, а инопланетяне не могут дать кому-нибудь «тень», как дал мне Феррет, а потом что-нибудь на него наколдовать? — запоздало всполошилась Клюква, — Или чему-нибудь: так и представляю себе пистолет, который ожил и начал по мне стрелять… Жуть!
— Очень в этом сомневаюсь. Если бы они это могли, то и не занимались бы всей этой ерундой с торговлей — из мусора и огрызков наколдовали бы себе все, чего их душенька пожелает, — покачала головой Бон-Бон, после чего забрала планшет и снова принялась изучать карту, — Меня еще другое интересует. Феррет назначил нам встречу именно в этом захолустье не просто так: он считает данное место безопасным. Чего в нем нет такого, на что мы можем по незнанию напороться где-нибудь еще?
— Не знаю. Надо на месте посмотреть, — склонив голову набок, хмыкнула Клюква, — Или у самого Феррета расспросить.
— Я уже сама к этой мысли склоняюсь, — Бон-Бон пригладила гриву ногой, — Дискорд с мнением Ложи — тут бы свои хвосты уберечь… Я очень сильно боюсь, что просто ретироваться после встречи с аликорном мы уже не можем: у нас есть информация, которая может помешать Поставщикам манипулировать Ферретом…
Клюква вся обратилась в слух.
— Ладно, хватит — зафилософствовалась я, — оборвала саму себя Бон-Бон, — Сейчас нужно обдумать план на вечер… Да, еще опасаемся бродячих флаффи.Эти мелкие явно работают на Поставщико Я даже не уверена, что они синтеты, а не биороботы… В общем, смотрим в оба, не геройствуем почем зря.
И пони продолжили обдумывать план.

***

— Подозрительное место. Я бы только тут засады и устраивала, — нервно фыркнула Клюква, осматривая широкий и высокий технический тоннель, в который вступили пони. Причины для беспокойства у дерижаблекрупой телохранительницы были.
Четвероногая пара добиралась сюда более четырех часов, многократно пересаживаясь с маглева на такси и обратно на маглев. Так что обе кобылицы уже изрядно вымотались, когда сходили на остановке «Поселок Мухожучье». А ведь никаких «приключений» еще даже не начиналось. К тому же обеих откровенно пугала окраина Азиатской. Нет, в отличие от Европейского Гигаполиса, тут не было развалин и уличных банд… Тут вообще никого не было! Проходя мимо длинной стены с нарисованным добродушным седовласым стариканом (тот показывал пальцами «V», а рядом романтично вилась надпись «Голосуй сердцем!), пони не встретили никого, кроме одинокого ремонтного робота, сканировавшего сектор на предмет повреждений. Так что вход в серый металлический тоннель, ведущий к внешним границам аркологии, показался обеим кобылкам воротами на тот свет.
Но делать было нечего: встреча с инопланетным единорогом была назначена на той стороне серой утробы. А потому пони неуверенно поцокали по металлическому полу. Каждая из них думала о своем. Клюква ворчала, через слово поминая „правильно поставленный мультибластер с толковым стрелком“. Бон-Бон же поневоле представляла себе, что выйдет она не на Земле, а в Эквестрии, где ее уже ждут Принцессы. Почему-то эта перспектива пугала до дрожи в коленках. Может быть дело в том, что Бон-Бон всегда была честна с собой, а потому прекрасно понимала, что она — плохая пони. А, может быть, все было гораздо прозаичнее: уже который месяц Бон-Бон замечала за собой, что после путешествия на Скифию она подобрела к дурочкам-»принцессам", созданным земными корпорантами. Ведь теперь каждый раз, когда Бон-Бон пыталась вспомнить светлый лик принцессы Селестии, через него отчетливо проглядывал образ Ирии — чуждой и непонятной пегаски из другого мира, которой и дела не было до нее, Бон-Бон.
Путешествие длилось почти пятнадцать минут (что уже говорит о длине тоннеля) и завершилось на гигантском застекленном балконе (впрочем, карта утверждала, что это радиальный тоннель с «обзорной стеной» из какого-то прозрачного сплава). Вид с последнего стал приятным контрастом серой стерильности технических помещений: ярящееся море под свинцовын небом, ударами пенных волн тщетно силящееся разбить прозрачный барьер азиатов. Впрочем, что-то тут было не так…
Бон-Бон прислушалась: до чувствительных ушек пони долетел еле слышный то ли писк, то ли хрип.
— Клюква, прислушайся, — боясь постороннего внимания, прошептала приказ Бон-Бон.
— Кажется, кто-то хрипит, — дернув ушами, в ответ прошептала Клюква, — Мне проверить?
— Проверь. Я — за тобой, — костеря себя последними словами за глупую храбрость, Бон-Бон взяла в рот купленный по пути электрошокер.
Клюква не стала затягивать с исполнением приказа, и бесшумно, словно кошка, принялась красться к источнику подозрительного шума. Зе ней, отчаянно труся, посеминила Бон-Бон, чуть ли не седея при каждом своем «цок-цок!».
Добравшись до очередной искривленной колонны, вмурованной во внутреннюю стену тоннеля, Клюква кинетическим полем достала травмопистолет, и заглянула за препятствие. Оглядев местность, она позвала: — Конфетка, все чисто. Можешь выходить.
— Все? — уточнила Бон-Бон, прижимаясь к крупу Клюквы (да, глупо, но не так боязно).
— Все, — утвердительно (или рефлекторно?) махнула хвостом Клюква, — Только очень странно. Мне твоя помощь нужна.
— Почему даже простая встреча с жеребцом не может пройти без головоломок? — посетовала бежевая шпионка, и, собрав волю в копыто, выглянула из-за колонны.
Перед глазами пони предстала довольно неаппетитная картина. На полу в луже собственных экскрементов валялся фиолетовый в желтую звездочку флаффи, на голову которого был надет полиэтиленовый пакет, а на ноги — самодельные путы из канцелярского скотча. Судя по отсутствию движения, закатившимся глазам, вываленному языку и виткам скотча, которыми пакет крепился к шее, зверек был мертв. Рядом лежали тела двух флаффи поменьше (судя по всему, детеныши). Оба были недавно выпотрошены (внутренности даже высохнуть не успели) и признаков жизни не подавали.
— Бпф!.. — подавилась при виде этой картины Бон-Бон.
— Какая-то бессмысленная жестокость, — прокомментировала картину Клюква, — Как какой-то ритуал из фильма про культистов.
— Или как колдовской обряд, — справившись с дурнотой, потерла ногой собственную шею Бон-Бон.
— Что нам теперь делать? — деловито осведомилась Клюква, еще раз оглядывая коридор на предмет возможной опасности.
— Сейчас, сейчас… За что мне это?.. — выползла из-под живота Клюквы Бон-Бон (и как она там оказалась?). После чего, перебарывая себя на каждом шагу, просеминила поближе к телам, — Хм… Интересно… И противно…
— Ну? — через полминуты не выдержала Клюква. Видимо, аликорна считала, что Бон-Бон вот прямо сейчас выложит ей что тут было и кто виноват, как в каком-нибудь детективном сериале.
— Похоже, флаффи действительно опасны, раз Феррет так с ними поступил. Нужно будет выведать у него побольше про весь этот месмеризм и чернокнижие, — Бон-Бон снова нервно провела ногой по своей шее. Зрелище было крайне неприятным, но давало некоторую пищу для размышлений… Если, конечно, единорог пришел на встречу раньше кобылиц.
— Это не Феррет… — попыталась возразить начальнице Клюква, но…
— Мависю осень бобоськи! Нюсьни обнимаськи, стеби бобоськи уси! — бесстрастно выдала программа-переводчик.
— Ииии!.. Ням! Тык! Скррррр-Хрясь! — Бон-Бон была не столь бесстрастна: как только из технического люка, расположенного у самого пола, послышался потусторонний голос, вещающий что-то непонятное на азерлингве, так пони сразу же схватила зубами электрошокер и ткнула этим орудием самообороны в самую зловещую сторону.
— Скрииии!!! Маматька!.. Молосько!.. — кремниевый толмач все так же был выше любых эмоций. Что было и к лучшему: уж больно пронзительный визг последовал за треском разряда.
— Конфетка, кажется, ты только что убила нашего языка, — констатировала Клюква, заглядывая в технический люк, мгновение назад озарявшийся молниями электрошокера.
— К-кто там? Это демон? — дрожа от страха (на ум тут же пришли все ужастики про нечистую силу, что Бон-Бон смотрела), спросила бежевая разведчица, уже успевшая укрыться за колонной.
— Это флаффик, очень мелкий. Ты его зажарила, — Клюква засветила рогом, извлекая из глубин стены детеныша флаффи веселой желтой окраски. Существо болталось безвольной тряпкой в кинетическом поле аликорны, при том не демонстрируя признаков жизни. Возможно, Бон-Бон не стоило выкручивать разряд шокера на максимум.
— Флаффик? — тут же высунулась из-за колонны бежевая пони, — Дай взгляну?..
— Вот, — аликорна тут же протянула Бон-Бон свой трофей.
— Ик! — Бон-Бон тут же засунулась обратно за колонну. Почему в жизни всякая уголовщина настолько страшнее и противнее, чем по головизору? По крайней мере, Бон-Бон снова стало дурно.
— С тобой все в порядке? — из-за колонны поинтересовалась Клюква, — И что мне с этим флаффиком делать?
— Сейчас, сейчас… Только на пол его не отпускай, — отдышавшись и придя в себя, выползла из укрытия Бон-Бон, и, наскоро вспоминая запах нашатыря (и почему она не додумалась взять с собой этот полезный пузырек?) обошла добычу аликорны кругом, на совесть осматривая дело зубов своих.
Безвольно болтающийся в воздухе желтый флаффи был очень мал (наверное, детеныш), его мордочка была обожжена электроразрядом, глаза вытекли (продавец в оружейном не врал — шокер действительно мощный), а из раскрытого рта свешивался розовый язычек. Бон-Бон принюхалась. Пахло паленым мясом и говном.
— Фу! — пони, не забыв отлететь на добрый метр назад, тут же позеленела.
— А чего ты еще ожидала? — хмыкнула Клюква, продолжая удерживать флаффика в кинетическом захвате.
— Запаха горелых плат и проводов, — еще раз оглядела тушку зеленоватая разведчица, — Видимо, инопланетяне обходятся другими технологиями… Положи его вот сюда.
Клюква повиновалась — тушка флаффи легла на пол в указанном Бон-Бон месте, в стороне от остальных тел.
— Хорошо, — кивнула Бон-Бон, решив, что с нее хватит — пусть телохранительница поработает, — Теперь осмотри оставшихся флаффи. Меня интересует все подозрительное: ошейники, шрамы, возможные имплантанты, раны в районе сердца, оккультные символы…
— А какие бывают оккультные символы? — неуверенно склонила голову набок Клюква.
— Ну, там число 666, пентаграмма, голова козла… — Бон-Бон попыталась припомнить культистскую символику из фильмов, — В общем, если найдешь что-то, чего на флаффиках не бывает — тут же зови меня.
— Понятно, — согласно кивнула аликорна, и отвернулась к троице пушистых тел.
Бон-Бон же включила прибор обнаружения «тени» и направила его на недавно убитого зверька. Тень у флаффи была. Но неправильная. Впрочем, она еще и распадалась прямо на глазах. Так что Бон-Бон списала данные странности на посмертную деградацию.
— И зачем же Феррет убил этих вредителей? — вслух задала самой себе вопрос Бон-Бон.
— А это не он. Флаффи убил человек или фурри, — тут же отозвалась Клюква.
— С чего это ты решила? Кстати, что-нибудь нашла? — Бон-Бон отключила прибор, и подошла к аликорне (хотя делать этого очень не хотелось).
— Нет, только ерунду, — мотнула головой Клюква, одновременно указывая рогом на тело самого крупного флаффи, — Скотч лежит так, будто его наматывали руками. Рогом будет совсем другой ход ленты. А мелких выпотрошили канцелярским ножом — у одного даже обломок лезвия из живота торчит. Пони так аккуратно не смогла бы.
— Я бы не назвала ЭТО аккуратным, — опять приобрела маскирующую окраску Бон-Бон, глядя на пушистого зверька, из чьего распоротого брюха действительно торчала тонкая пластинка металла (а еще совершенно неаппетитно вывалились кишки), — Но Феррета я все равно пораспрошу насчет всего ЭТОГО. Кстати, ты его не видела? Сколько еще у нас времени?
— Нет, не видела. Похоже, мы пришли раньше, — отрицательно мотнула головой Клюква. После чего четко отрапортавала, — До условленного срока еще семнадцать минут.
— А что еще ты хочешь мне сказать? — Бон-Бон отлично уловила недосказанность в словах телохранительницы.
— По карте нам еще двадцать метров до места встречи, вон за той колонной, — явно желая побыстрее убраться от мертвых флаффиков, уточнила ситуацию Клюква, рогом указав на соответствующую деталь коридора.
— Вот и отлично, — недобро фыркнула Бон-Бон, с содроганием оглядывая кучку флаффиков, — Тогда мы подождем его здесь. У меня много вопросов к этому конспиратору. К тому же, мы, дамы, имеем право ошибиться парой десятков метров.

***

Феррет появился в дальнем конце коридора (где же он вышел? с его стороны, если карта не врала, километра три до ближайшего перекрестка) за десять минут до условленного срока. Повертев головой, он быстро обнаружил стоящую у колонны Клюкву (Бон-Бон, не взирая на трупики флаффи, пряталась, опасаясь возможной подставы со стороны инопланетян), и тут же бросился в галлоп, не щадя ни пол аркологии, ни свои копыта.
— Корни, ёси, какая радость! — с облегчением воскликнул гнуторогий жеребец, когда приблизился к кобылицам. Судя по его потной шкуре и горячему дыханию, скакал Феррет отнюдь не только эти три киллометра. Что вызвало у Бон-Бон новые вопросы: Где он нашел простор для таких скачек? Почему дурниной скачущего пони не загребли полицейские (хотя бы документы проверить)? Не образуют ли технические каналы аркологии параллельного подпольного мира и какую гадость из этого мира можно заслать по поняшкин хвост?
— День добрый, — за обеих ответила Бон-Бон (Клюква, конечно же, стояла потерявшим дар речи краснющим раком), — У нас есть вопросы.
— Конечно, ёси. Я, отвечу на все ваши… — начал было облегченно переводящий дух единорог. Но Бон-Бон не дала ему продолжить.
— Что это за магический ритуал? Чьих это копыт дело? — позволяя Феррету увидеть труппы флаффи, зашла с козырей бежевая разведчица. В конце-концов, у Верховена уже однажды получилось обмануть инопланетян этим приемом. Чем Бон-Бон хуже? Тем более, что деваться было особо некуда: судя по всему, зацепка в виде Феррета могла в любой момент исчезнуть. Или, о чем Бон-Бон вовсе не хотелось думать, могли исчезнуть пони.
— Хм? — остановился явно огорошенный Феррет, — Позвольте я взгляну.
— Не только позволяю, но и настаиваю, — бежевая кобылка еще больше отодвинулась в сторону, пропуская единорога (а так же пристраиваясь ему сбоку так, чтобы увидеть и услышать побольше).
— Какие отвратительные существа! Никогда не мог их терпеть. Мерзость… — скривившись, принялся осматривать флаффи Феррет. Бон-Бон же смотрела и запоминала (хотя это и было противно).
Первым делом Феррет придирчиво осмотрел тела зверьков. Потом он зажег свой рог и стал водить им над пушистыми трупиками. Видимого эффекта это свечение не давало. Но рог при данной процедуре звенел, напоминая тот звук, что Бон-Бон слышала через микрофоны «шпионской» приставки. Через какое-то время единорог погасил свой рог и, неприязненно фыркнув на тела, обратился к кобылкам.
— Корни, ёси, я не чувствую тут магии. Ни классической, ни ритуальной, ни хаоса, ни спектра жизни. Вам нечего опасаться — это всего лишь мертвая мерзость, — заверил кобылиц единорог так, будто колдовство это нечто совершенно нормальное и повседневное.
— Тогда зачем убили этих флаффи? — изобразила из себя сурового инквизитора Бон-Бон, отчаянно надеясь, что Феррет сейчас ляпнет еще чего-нибудь необдуманного и очень-очень важного. Бежевая пони не сомневалась, что ныне мертвые зверьки появились именно в этом месте и именно в это время неспроста. Уж больно все это смахивало на засылку разведботов или установку “жучков”… С той только разницей, что “жучки” были мелкими мохнатыми син… Синтетами ли? Или, может быть, их теперь правильнее называть биороботами?
— Это нетрудно выяснить, ёси, — снова засветил рогом единорог. Но на этот раз свечение было необычным, оно напоминало языки черного и ядовито-зеленого пламени. Что еще занятнее, пламя объяло и глаза жеребца, чего с нормальным земным синтетом, по мнению Бон-Бон, принципиально быть не могло.
— Кхе!.. Кхе!.. — от этого звука Бон-Бон чуть не выпрыгнула из копыт, попутно снова шмыгнув а Клюкву.
На полу, шурша непонятно кем разрезанным пакетом, завозилось тело крупного флаффика. По хребту земнопони промаршировала рота мурашек.
— Стё етя? Посемю фваффи снёвя плигь? — бесстрастно сообщил автоматический переводчик, ничуть не обеспокоенный творящейся чертовщиной.
— Не знала, что флаффики такие живучие… — поежилась Бон-Бон, из-за корпуса телохранительницы глядя на то, как фиолетовый флаффи, кашляя и жалуясь, приходит в себя.
— Да уж. Не каждый мегадесантник такое переживет, — присоединилась к Бон-Бон Клюква. По всей видимости, шок от происходящей небывальщины пересилил смущение аликорны от новой встречи с Ферретом.
— Оно мертво. Я дал мерзости подобие жизни, чтобы удовлетворить наше любопытство, — голос единорога был уверенным и спокойным. Похоже, он безоговорочно верил в свои слова. Бон-Бон стало совсем страшно.
— Тогда спроси у него: «Кто обидел флаффи?» Только дословно! — страх страхом, а обеспечить безопасность своей мягкой бежевой попе все-таки нужно.
Феррет кивнул, и обратился к лупающему глазками вредителю на азерлингве. Флаффик прислушался к словам единорога, после чего выдал два ручья слез и целый поток жалоб.
— Фваффи халёсяя фваффи! Фваффи сиветь вь бавсём-бавсём дёмике сь мнёвя-мнёвя фваффи! У фваффи есь спесиавьний двюгь и мависи! Фваффи осень-осень вюбись спесиавьнявя двюгя и мависей… и есе скетти, и мясикь, и тибибисель!.. Фваффи хосесь, стёби у фваффи бив папаська! И тёпвий дёмикь, стёби папаськя вюбись и иглясь фваффи, и спесиавьнявя двюгя, и мависей! — все так же безэмоционально выдал кремниевый толмачь, пока флаффик, икая от эмоций, размазывал сопли по мордочке, — Патёмь сяловекь сказявь, стё у фваффи и мависей есь папаська! Фваффи осень лядя, и мависи осень ляди! Папаська снясяля халёсий, папаська скасяв, сё васьмёть фваффи и мависей в тёпвий дёмикь! А патём!.. А патём!.. Ху-ху-ху!.. Швырк!.. Ху-ху-ху!.. Швырк!..
— Клюква, топай сюда! — скомандовала Бон-Бон, одновременно становясь так, чтобы отгородить тельца маленьких зверьков от большого зверька-нытика (Бон-Бон сама поразилась своим панической смелости и трусливой решительности), — Иначе мы это «Ху-ху-ху!» до вечера слушать будем.
— Зачем? — прошептала вопрос Клюква. Однако, встала туда, куда ей показывала Бон-Бон.
— Если флаффик увидит мелких, то мы от него ничего не добьемся. Они, кроме полнокомплектных, однозадачные — только о чем-то одном думать способны, — в ответ прошептала Бон-Бон (стараясь не смотреть на распотрошенные трупики зверьков)), после чего обратилась к Феррету, — Спроси у него «Где твои малыши?»
— Странную игру вы затеяли, ёси, — хмыкнул единорог, но повиновался.
Последовавшая реакция флаффика повергла рогатых в шок (Бон-Бон же, сама будучи флаффивладелицей, ничего нового для себя не открыла): флаффик рыдал, метался по пяточку между пони, стеной и колонной, звал «мависей» и беспрестанно лил слезы.
— Скажи ему, что мы отдадим ему его малышей, — через пять минут снова обратилась к Феррету Бон-Бон.
Единорог с уважением посмотрел на земную пони, и сказал пару слов на азерлингве. Флаффик тут же убавил вой, и, подбежав к Феррету, попытался обнять его за передние ноги. Колдун неожиданно отшатнулся (как это ни странно, на его лице читался животный страх), и мохнатый зверек распластался по полу, снова заведя свою истеричную шарманку.
— Скажи ему «Расскажи, кто обидел флаффи и малышей — получишь малышей обратно.» Только дословно, иначе не поймет, — не смотря на все происходящие вокруг мерзости, безумие и оккультизм, настроение Бон-Бон существенно улучшилось. Кажется, перед пони начала раскрываться суть азиатских интриг.
Феррет кивнул и, предварительно выставив перед собой нечто вроде полупрозрачного светящегося барьера, задал флаффику новый вопрос. Зверек перестал голосить и задумался. Спустя около минуты, он уселся на жопку и, всем своим видом выражая безграничное доверие и отчаянную надежду, принялся за повествование.
— Ху-ху-ху!.. Папаська пвахёй! Папаська ни дяв фваффи и мависям тёпвий дёмикь! Папаська сяв халёсивя мавися и сдевав халёсимю мависю басюсие бобоськи! Халёсий мавись сивня-сивня клисявь, а патёмь!.. а патёмь!.. Ху-ху-ху!.. Папаська давь халёсимю мависю весьние засипаськи! Швырк!.. Папаська мунста! — швыркая соплями и подвывая, поведал свою историю флаффик, — А патёмь папаська-мунста сдевав фваффи пвахие-пвахие поднимаськи и босюсие бобоськи халёсей сельстьке… Ху-ху-ху!.. Швырк!.. Пвахяя шульх-шульх стюська! Халёсей сельстьке бобоськи! Швырк!.. Фваффи тясяле дисятьки!.. Ху-ху-ху! Фваффи стлясьня!..
— Ясно. Начались самоподдерживающиеся воспоминания, истеричка чертова, — Бон-Бон картинно насупилась, изображая подсмотренного в одном фильме Крутого Следователя (а заодно успокаивая саму себя — уж очень хотелось немедленно сбежать отсюда подальше, забыв все это как страшный сон). После чего снова обратилась к Феррету, — Дай флаффику леща, а потом опять пообещай «мависей» в обмен на рассказ.
— Не вижу в этом смысла, это предсмертные воспоминания. За ними последует лишь рассказ о загробном мире, ибо я не блокировал память мерзости — врядли такое ничтожество способно сойти с ума, — уверенно возразил единорог. Однако, приказания самопровозглашенного бежевого командира исполнил.
— Вяк!.. Бобоськи! Зя стё? — заплаканный флаффик обиженно уставился почему-то на Клюкву. Впрочем, цель была достигнута: цикл «неприятное воспоминание -> самопожалейка -> неприятное воспоминание» был разорван.
Феррет, явно тяготившийся необходимостью разговаривать с флаффи, снова повторил зверьку предложение земной пони. Мохнатое недоразумение усваивало его где-то минуты три, не прекращая лить слезы и “ху-ху-ху”-кать.
— Патём фваффи плигь вь Скеттивендь, — наконец-то прокрутив все свои шестеренки, заявил флаффик. Что заставило его опять всполошиться, — Мависи! Фваффи нядя наси мависей! Мависямь нядя плигь в Скеттивенд!
— Клюква, пропусти чудо, — Бон-Бон пододвинулась, давая флаффику увидеть трупы сородичей. Аликорна поступила так же. Бон-Бон позавидовала выдержке телохранительницы: сама замная кобылка держалась только на страхе потерять контроль над явно непростой ситуацией.
— Мависи! — радостно взвизгнул флаффик, увидев обезображенные тела других зверьков, и, подскакав к ним галопом (если данное понятие вообще применимо к синтетам-спутникам) принялся тыкаться в них носом, сюсюкая и уговаривая пойти вместе с ним в «Скеттивендь».
— Думаю, больше мы ничего тут не получим. Впрочем, и так все ясно: очередной извращенец поразвлекался в безлюдном углу, — цокнула языком Бон-Бон, делая вид, что творящееся вокруг нее безумие есть норма, обыденность и, в целом, в порядке вещей для бежевой пони, — Как бы нам этого флаффика заткнуть? А то они, хоть и без мозгов, но трепачи страшные… Писк!
Тонко пискнув, Бон-Бон юркнула под Клюкву: на глазах пони флаффика объяло черное пламя и тот упал как подкошенный.
— Без хорошего некроманта оно никому ничего не скажет. Я разорвал все нити души, что вообще возможно разорвать, — усмехнулся единорог, гася черно-зеленое пламя на своем роге.
— Какого дьявола?! — наконец-то подала голос и Клюква, нервы которой, по всей видимости, тоже не были железными.
— Предупреждать надо! — выбралась из-под аликорны вся дрожащая Бон-Бон, — И, вообще, нас эти «нити души» не накрыли? Дегазация, дезактивация не нужны?
— Нет, — мотнул головой единорог, — Это всего лишь нити, соединяющие душу и тело. Без магии жизни они ничто.
— Наподнимают тут всяких зомби!.. Это же зомби был? — мысленно внося коррективы в план и запрещая мочевому пузырю самодеятельность, уточнила Бон-Бон. Феррет отрицательно мотнул головой.
— Нет, это не зомби. Я поднял истинную нежить, — буднично (и немного покровительственно: как для глуповатой деревенщины!) уточнил гнуторогий, — Мерзость была окончательно мертва, так что зелья не возымели бы действия. Только магия жизни.
— Понятно, — на самом деле, Бон-Бон было ни хвоста не понятно, — Значит, теперь мы с тобой в одной дырявой лодке.
Единорог призадумался. Клюква опасливо прижалась к его боку. Бон-Бон оказалась перед этими двумя как генерал на плацу перед рядовыми полицаями.
— Сейчас мы все втроем собираем хвосты в кучу, и тыгыдынькаем отсюда, пока копы не спохватились и не прислали легавых. Всем все ясно? — не давая рогатым наприжиматься, а, главное, подумать, полковничьим голосом внезапно поставила боевую задачу бежевая командирша.
Лица рогатых удивленно вытянулись.
— Чего не поняли? Сейчас полицаи нагрянут — в кутузку нас загребут! Двигаем поршнями, членосестрия! — не теряя времени даром, припустилась бежать Бон-Бон, всей душой уповая на древние инстинкты.
Те ее не подвели. Меньше чем через пару мгновений к ее рыси присоединился цокот копыт Клюквы и Феррета. «Все бегут — и я бегу.» У Бон-Бон промелькнуло ощущение дежавю: Халонен когда-то так же заставил обалдевших от суммы наворованного «Фараонов» убраться с места преступления. Как бы не кончить как тот Халонен…

***

Убежав с внешнего обвода аркологии, пони доскакали до ближайшего жилого (наверное) района, где сели на первый попавшийся магнитобус. Проехав на нем с пяток остановок, вся четвероногая брато-сестрия выгрузилась близь станции маглева, где незамедлительно села на поезд. Правда, уехать на нем далеко не удалось — Бон-Бон вынудила рогатых слезть на следующей же остановке. После чего сама занялась поиском таксиста-нелегала. Найдя самую гнусную азиатскую рожу с самой страшной на вид колымагой, бежевая разведчица вступила в переговоры, хм, определенного рода. В результате которых наличности в кошелечке земнопони значительно убавилось, зато вся честная ушастая компания переместилась в какой-то сомнительный притон на отшибе Азиатской. В оправдание притону следует сказать, что номер поняшам достался хоть и весьма скромный, но чистый, по-понячьи обставленный (не иначе, для покемонов предназначался) и с добротной толстой дверью, которую за пять минут не сломаешь.
— Уф-фьють! — выдохнула Клюква, задвигая в паз простой стальной засов, в котором уж точно не могло быть никакой подлой электроники для сдачи доверчивых постояльцев браткам или полицаям. Если только хозяин не вкрутил в дверь электромагнит, чего Бон-Бон исключить не могла…
— Ёсай кили ёси! Лэт теми! — весело выкрикнул Феррет, задорно поглядывая на Бон-Бон. После того, как толстая дверь номера захлопнулась, единорог явственно приободрился. И, по всей видимости, за время сегодняшнего «приключения» он сделал для себя определенные выводы в отношении двух новых знакомых. По крайней мере, теперь как к главной он обращался к Бон-Бон, а не к Клюкве.
— Не понимаю, — Бон-Бон же решила, что немного честности пойдет делу только на пользу: с Ферретом все еще было много неясного.
— Ёси лан ана? Эю экви лана? — единорог явно смешался — даже переспросил что-то на своем, инопланетном.
— Нет, не понимаю, — отрицательно махнула головой Бон-Бон.
— Ёси, корни, прошу прощения за свои манеры, но я должен знать, — извинившись за что-то, Феррет шагнул к Бон-Бон.
Бон-Бон, поджав хвост и уши, рефлекторно отступила назад. Впрочем, ничего плохого земной кобылке единорог делать не стал: он лишь зазвенел светящимся рогом и провел этим странным органом рядом с бежевой пони. После чего шагнул к напрягшейся Клюкве, и повторил загадочную процедуру.
— Ёси Свити Дропс, откуда вы знаете о магии? — судя по задумчивой морде рогатого, он только что понял, что наболтал много лишнего двум едва знакомым пони.
— На самом деле меня зовут Бон-Бон Мацаревич. И нам есть что друг другу честно рассказать, — собрав остатки понячьей храбрости в копыто, улыбнулась инопланетянину Бон-Бон.
— Правительственный агент, полагаю? — помрачнел единорог.
— Фью-ф! — как смогла натурально изобразила облегчение Бон-Бон, — Раз вы, мистер Феррет, принимаете меня за агента Всемирного Правительства, то вы точно не из «нерожденных»…
— Не буду скрывать, это весьма неприятное сравнение, — фыркнул Феррет. Но поза единорога теперь была уже не столь напряженной, — Я — свободный пони, преображенный Ее милостью. Никакого сношения, кроме сношения на поле боя, с нечистыми мутантами я не имел и иметь не желаю.
— Впрочем, это не отменяет того, корни Клюква, что вы очень некрасиво обошлись со мной, — единорог повернул голову к аликорне и осуждающе посмотрел ей в глаза. Клюква вздрогнул, и отвела взгляд, чуть не захныкав.
— Клюква только моя телохранительница. Вас она обманывать не собиралась. По плану, соблазняться вы должны были мной… Не вышло, — конечно, Бон-Бон и не думала раскаиваться в своих провалившихся планах, но Клюкву нужно было спасать, — Помните нашу первую встречу, в Парке Мелового Периода?
— Прекрасно помню. И, кажется, начинаю понимать суть той сценки у вольера тиранозавров, — кивнул единорог, переводя испытующий взгляд с земной пони на аликорну и обратно, — Но сначала я бы хотел узнать о том, как вы узнали, где я прячусь?
— У меня тоже есть к вам вопросы, мистер Феррет, — Бон-Бон заранее была готова к такому повороту событий (ну, не зря же жеребец заговорил с кобылками по-тарабарски?), — Кто вы, мистер Феррет?
— Кто я? — поперхнулся единорог, на чьем лице явственно проступило полное и окончательное недоумение. Видимо, как и предполагала Бон-Бон, Феррет считал, что новым знакомицам прекрасно известна вся его подноготная.
— Да, кто вы? — кивнула Бон-Бон, внутренне радуясь солидной памяти своего коммуникатора (диктофон все это время был включен), — Я уже поняла, что вы не из «нерожденных». Так чьих вы будете, мистер Феррет?
— Вы не ответили на мой вопрос, ёси, — придя в себя, скептически скосил глаз инопланетянин.
— Скажем так, я — представительница общественной организации, интересующейся внеземными контактами и теми опасностями, которые они несут для планеты, — не поддалась на «уловку» Бон-Бон. В целом, Феррет не был глуп, но инопланетная «разболтанность» также была ему свойственна. Что еще раз говорило за родство единорога с Поставщиками, — Определеннее, пока между нами не установится большее доверие, мистер Феррет, я сказать не могу. Теперь ваша очередь.
— Хе-х, земные кобылицы… А я уже и позабыл какие вы упрямые, — усмехнулся единорог (что Бон-Бон посчитала хорошим знаком) и, обведя кобылок оценивающим взглядом, сказал, — Я — вольнодумец, пошедший против устоявшихся порядков и теперь вынужденный скрываться на чужбине. Мутанты, называющие себя «нерожденными», сказали бы, что я — опасный сектант. Хотя, они сами не меньшие вольнодумцы и смутьяны. Их измененные тела тому первейшее доказательство.
— Вы знакомы с Джинубиал? — ухо Бон-Бон нервно задергалось от нехорошего предчувствия: вся затея инопланетян на Земле крутилась вокруг одного единственного сектанта, которого Поставщики не на шутку опасались.
— Мне не выпало счастья входить в ее Сердечный Круг. Но я рад, что мне довелось близко прислуживать Пресветлой, — на несколько мгновений Феррет погрузился в воспоминания. Впрочем, почти тут же вынырнул из грез и задал встречный вопрос, — Теперь моя очередь. Откуда вам, ёси, известно имя Пресветлой?
— От «нерожденных». Они считают ее опасным чудовищем, — Бон-Бон решила часть правды до поры до времени придержать, — Не думаете же вы, что наша организация была создана без веских на то оснований? Это, знаете ли, деньги. И немалые.
— Иной мир — иные традиции. Всегда поражался тому, как в вашем мире уживаются культ денег и учение свободы. В моем мире золото погубило нашу волю… три проклятия на лживого мерина Зога, — судя по интонации, этот «Зог» некогда сильно раздражал Феррета, но сейчас все эмоции давно уже перегорели, оставив лишь привычку проклинать неведомого инопланетянина, — Думаю, ёси, вы ошибаетесь. Нечистые вряд ли все еще называют Пресветлую чудовищем. Она открыла нам глаза и дала учение свободы, но, увы, не смогла противостоять своей природе поработительницы. Так что, насколько я знаю, она сломалась, как и почти все мы, и теперь странствует по мирам и вредит пони, как велит ей ее порочная натура. Печальная судьба для достойнейшей из всего недостойного племени аликорнов.
— И, все таки, «нерожденные» пасутся на нашей планете именно из-за Джинубиал. Они провозгласили себя его… ее тюремщиками, — решила выложить оставшиеся карты Бон-Бон.
— Я понял, о ком идет речь. И больше не удивлен тем, что нечистые заинтересовались вашим миром, ёси, — единорог явственно помрачнел, — Чары изгнания надежны и нерушимы — я сам участвовал в их составлении и слиянии. Но о том мире, куда мы изгнали чудовище, я не знаю ничего. Теперь я понимаю глупость нашей самоуверенности — нечистые и Зог обманули нас всех, разрушив светлые идеалы Пресветлой и смешав их осколки с грязью золота и самодовольства. Видимо, и тут они были не до конца честны с нами, зная, что именно лежит за барьером миров, и не сказав ни слова… скрыв от нас возможные потаенные тропинки.
— Что за чудовище? — насторожила уши Бон-Бон: из Поставщиков информацию об этом неведомом изгнаннике вытянуть в свое время не вышло — так, может, с Ферретом получится по-другому?
— Осквернительница, — практически сплюнул слово единорог. После чего, взглянув на настороженную мордочку земной пони, пояснил, — Чудовищно могучее порождение магии, одержимое тягой к разрушению и осквернению. Даже аликорны на его фоне выглядят благообразно. По крайней мере, они хотят пони добрать, хоть их «добро» и заключается в порабощении всех и каждого. Это же!.. Оно жаждет зла в самой его чистой и отвратительной форме. Оно даже присвоило имя и благословение Пресветлой, дабы опорочить ее! В общем, это то, чему нет места в Эквестрии. На этом мы, в свое время, сошлись с нечистыми, а потому Поработительнице нет больше в мирах пони.
— То есть, это и есть Джинубиал, которую «нерожденные» куда-то там заточили? — уточнила бежевая пони, прикидывая то, как незаметно переслать Моури увесистый аудиофайл.
— Нечистые не заточали Осквернительницу. У них бы, ёси, на это рога не хватило, — презрительно фыркнул Феррет, видимо, бывший не особо высокого мнения о колдовских талантах Поставщиков, — Они лишь выбросили ее в иномирье. Мы же, свободные пони, наложили печати. Вообще же, нечистые довольно слабы в магии, если только дело не доходит до магии хаоса. Но эти грубые силы редко когда нужны настоящему волшебнику… Кстати, ёси, как вы смогли выследить меня? Вы же заранее знали, что я не уроженец вашего мира.
— Если я отвечу, то вы, мистер Феррет, ответите на еще один мой вопрос? — хитро сощурилась Бон-Бон, собираясь раскрыть за сегодня еще одну важную тайну инопланетян.
— Конечно, еси. Если он будет в пределах разумного, — единорог утвердительно кивнул. У входа завозилась Клюква, явно не знающая на кого сейчас нужно будет нападать: на инопланетного, но ах! — любимого жеребца, или на противную и бежевую, но начальницу?
— Мы отследили вас по активности «нерожденных»: они сделали крупный заказ в «Sahara Therapeuthics». Дальше же выявить то, что один из сотрудников компании является не тем, за кого себя выдает, было лишь делом техники, — вполне буднично пояснила Бон-Бон (пусть теперь рогатый гадает о ее, пушистой разведчицы, возможностях!). После чего задала Феррету вопрос, который вертелся у нее на языке с самого сеанса по оживлению уличного вредителя, — Мистер Феррет, у меня и Клюквы есть волшебство?
— Хм, не ожидал, — признался единорог, явно озадаченный таким поворотом разговора, — Если подходить к вопросу чисто академически, то ответ, ёси, «ДА». Все вокруг есть магия в разных фазах равновесия. Так что, без сомнения, в каждом живом существе есть немного волшебства. Хотя бы в рамках процесса перехода овеществленной магии в движущую силу, или, как это принято в вашем мире, в рамках обмена веществ. Если же взглянуть на этот же вопрос с точки зрения практического волшебника, то ответ будет «НЕТ». В вас, созданиях Граничного Мира, настолько мало волшебства, что я даже вплотную не могу его почувствовать.
— А что насчет флаффи? В этих поганцах есть волшебство? — Бон-Бон скосила взгляд на Клюкву: можно ли еще доверять своей телохранительнице?
— Ёси, вы умеете выбирать неприятные объекты для обсуждения, — единорог скривился, явно что-то вспоминая, — Да, эти мерзкие существа волшебно-заурядны. Их даже можно заколдовать без использования сложных техник и посторонних источников магии. Не порождение природной магии, конечно, но любой волшебник, если он еще не забыл как пользоваться рогом, без особого труда справится с этой работой.
— Ну, вот и отлично. Давайте забудем на время о сегодняшнем происшествии и просто отдохнем! А я пока закажу нам поесть, — выдала одну из своих наилучших улыбок Бон-Бон, жестом приглашая спутников последовать ее совету. По крайней мере, одно ее предположение полностью подтвердилось. Что незамедлительно породило пару еще худших теорий. Нужно будет поставить в известность Моури, хотя он и говнюк.

***

Доставшийся пони номер был вовсе неплох (как того опасалась Бон-Бон). Хотя, конечно, и не шикарен, но переночевать можно: спальня с платяным шкафом, низким столиком, розеткой и портом подключения к сети, а также, что уже было явной удачей, собственный совмещенный санузел — можно было помыться или справить, кхм, понячью нужду не выходя в коридор. Из явных недостатков была только кровать. Двуспальная. С другой стороны, если немного подумать не головой, то она же была и важным достоинством сегодняшнего пристанища кобылок. А еще было огромное панорамное окно (похоже, «гостиницу» просто незаконно пристроили к внешней стене аркологии). За окном снова было море. Но уже ласковое и спокойное. Правда, почему-то местами светящееся (иначе в наступившей тьме его и видно бы не было). Глядя на фосфорицирующие волны далеко внизу, пони и инопланетянин сами не заметили того, как расслабились и даже разговорились.
Феррет, с его слов, происходил из мира под названием «Серебрянный Карп» (что Бон-Бон ни о чем не говорило) и на Земле был не впервые. В первый раз он побывал в мире Бон-Бон вместе с поставщиками — в развалинах Африканского Гигаполиса изгонял некое чудовище в «иномирье». Тогда-то Земля ему и приглянулась: если Феррет не врал, на планете в избытке имелась какая-то «сила Дискорда», которая была очень не по вкусу Поставщикам. Что совпадало с обмолвками самих Поставщиков, ранее говоривших, что на Земле слишком много какого-то «Порча-3», а потому планета для инопланетян неуютна. Вот эта-то неуютность в купе с удаленностью от транспортных магистралей инопланетян и соблазнила единорога.
На этом привезли заказанную Бон-Бон еду. Правда, по открытии коробок выяснилось, что повара в пиццерии на пожелания поняшки начхали. А потому Бон-Бон и Феррет ели салат с хлебными лепешками, а Клюква — пиццу с двойной порцией мяса (которое соскоблили со своей части пирога земнопони и единорог). Впрочем, по аликорне нельзя было сказать, что бы она была недовольна своей пайкой (а еще дерижаблекрупая телохранительница в одну мордочку выдула трехлитровую бутылку газировки).
Продолжившиеся после позднего ужина разговоры много информации бежевой разведчице не дали: Феррет рассказывал о крушении своей секты и собственном бегстве на Землю так, будто Бон-Бон все эти «закон лучшего», «спектр жизни» и «первая правда» должны были о чем-то говорить. На восхищенном же спиче инопланетного единорога, посвященном земным порядкам, по словам Феррета, притворившим в жизнь идеалы «эквестрийских» сектантов (и чему там восхищаться? Бон-Бон же, хоть и не любила пролов и левачье, сама прекрасно видела, что вокруг сплошное подхвостье и рано или поздно корпорации доведут Землю до очередного цугундера) земная пони совсем приуныла. Так что бежевая агент Ложи решила рискнуть и показать единорогу запись с наглым инопланетянином, косящим под флаффи. Феррета запись заинтересовала. Гнуторогий жеребец подтвердил инопланетную природу перевертыша, но сказал, что изменчивый пришелец биологически к Поставщикам не принадлежит. Со слов Феррета, Поставщики были мутантами, сильно отличающимися от прочих «эквестрийцев». Происхождение, правда, Поставщиков Феррету было неизвестно. Зато, что уже было полезно с практической стороны, единорог сказал, что пони видели «обычного» «эквестрийского» перевертыша, который, действительно, умеет гипнотизировать окружающих на расстоянии, и высказал предположение о том, что тот наемничает на Поставщиков в пользу своего улья. Чем и воспользовалась Бон-Бон, попытавшись выудить еще немного информации.
— Итак, за нами начали охоту колдуны из иной реальности? — снова цокнула копытом по планшету Бон-Бон, тем заставив запись с перевертышем остановиться, — Зачем? Они думают, что через нас могут повлиять на вас, мистер Феррет?
— Сомневаюсь, ёси, сомневаюсь. Мой друг поддался нечистым — им нет нужды искать пони, что провели со мной лишь один вечер, — Феррет задумался и, как показалась Бон-Бон, погрузился в меланхолию, — Я боюсь поработителя. Он неспроста предпочел беседу с глазу на глаз беседе в вашем, корни, ёси, присутствии. Их племе никогда не делает что-то просто так. А после того, как поработитель предсказал приход Птера, я не сомневаюсь, что его планы включают и вас. Что хуже всего, я не знаю чего добивается бессмертный. Я даже не знаю, кто он…
Клюква насторожилась и снова достала травмопистолет. Интересно, она реально думает, что эта пукалка может хоть чем-то повредить тому конище из парка?
— Если «поработитель» это тот аликорн с нашего свидания, то я могу выдвинуть свое предположение, — Бон-Бон забрала планшет, и, зажав его под правой передней ногой, изобразила на мордочке задумчивость, — Насколько я смогла понять из его слов, аликорн хочет помешать планам «нерожденных». Что им нужно от вас, мистер Феррет?
— Мои знания, конечно же, — тряхнул головой Феррет, — Пока что всем были нужны мои знания. К тому же, нечистые — плохие маги. Они должны просто безумно жаждать новых заклинаний. Самим им чародейское искусство дается плохо.
— Буду честной с вами, мистер Феррет, — Бон-Бон изобразила серьезность, — Наша организация имеет дело с «нерожденными» уже давно, и пока они прибегали к магии лишь в критических ситуациях. Зато промышленный шпионаж и тайная скупка наших технологий — их повседневная деятельность. Мистер Феррет, что-нибудь из ваших «чародейских искусств» имеет отношение к массовому производству?
— Нет. Искусство и называется искусством потому, что это акт возвышенного творчества, не простое ремесленное повторение одного и того же, — мотнул головой единорог, — Впрочем, ёси, ваше предположение неоценимо. Я начинаю понимать то, почему нечистые в сражениях с нами вели себя так, как они вели себя…
— И, все таки, мистер Феррет, вы не имели доступа к каким-нибудь промышленным секретам? Выращивание особо ценных кристаллов? Рецептура особых сплавов? Производство какого-нибудь пустякового, но массового волшебства? Все это может оказаться ценным для понимания мотивов «нерожденных» и, в конечном итоге, мотивов аликорна, который хочет им помешать, — Бон-Бон невольно стала копировать манеры следователя из восемнадцатого сезона сериала «Ломать Кровать», который нравился ей с Лирой (и пугал Принцессу до дрожи и пряток под понячьими хвостами).
— Нет, пожалуй, нет. Я никогда не интересовался никакими ремеслами, кроме ремесла взлома замков, — единорог снова мотнул головой. Однако, тут же остановил сам себя, — Ёси, в каком виде обычно получают «технологии» в вашем мире?
— В многообразном, — Бон-Бон отложила планшет в сторону, и, состроив серьезную мордочку, принялась читать инопланетянину лекцию, — Лучше всего получить специалиста, работавшего над технологией, вместе с технической документацией. Но так же неплохо раздобыть и что-то одно из этого. Или заслать своего спеца к конкуренту, дабы он под видом ответственного работника смог проникнуть на производство и слить важные элементы технологий. Полезным также является кража смежной документации, бухгалтерской и координационной переписки корпорации — там обязательно будут какие-нибудь характеристики технологии или указания на смежников. Также определенную информацию можно извлечь из фото-, видео-, аудио- и спектрозаписей технологического процесса или изделия на каких-то этапах его производства. Еще можно незаметно, через подставные компании, приобрести большую партию интересующего товара и разобрать, уповая на ретроинженеринг. Но сейчас большинство корпораций научились бороться с этой практикой.
— Документы и кобылицы… Кажется, я становлюсь конченным дураком: последнее, что мне осталось, так это начать подыгрывать поработителю, — после этих слов Феррет раздумывал где-то около минуты (Бон-Бон могла поклясться, что за это время чуть не схватила три инфаркта). Потом единорог изрек, — Решено! Нечистые меня в покое не оставят. Буду подыгрывать бессмертному… Ёси, вас все еще интересуют тайны?
— Конечно, — утвердительно кивнула Бон-Бон, — Чем меньше тайн — тем лучше.
— Для кого лучше? — невесело усмехнулся Феррет, но тут же перешел на деловой тон, — Укрывшись в вашем мире, ёси, я вовсе не сразу потерял бдительность. Увы, мой хвост был интересен не только нечистым. А потому я долго следил за окружающими, выискивая признаки погони.
— Это вполне разумно, — Бон-Бон еле сдержала нецензурную бежевую ругань: кого еще инопланетяне с собой притащат? Их, что, и так мало разновидностей по Земле шляется? Теперь, милостивые государи, ей, Бон-Бон, придется Пони-в-Черном организовывать? Или X-PON?
— Год назад мне показалось, что я обнаружил погоню: мой осведомитель о ночной жизни сообщил мне, что какие-то странные грифоны интересуются неудачей моих покровителей в Лесу (увы, излишняя поспешность). Я подумал, что так агенты Солнечной Поработительницы пытаются найти мой след, — Феррет процокал к окну, и задумчиво взглянул на светящееся море, — Я помог им выйти на моих покровителей, а сам отступил в тень и стал наблюдать…
— И? — не выдержала изведшаяся у дверей Клюква.
— А потом оказалось, что на место грифонов пришли люди и начали интересоваться чародейством, что мои ученики из жителей Земли пытались использовать в Лесу. Многие из них поплатились жизнями за свою самонадеянность, — чему-то своему улыбнулся Феррет, — Я же продолжал наблюдать. И вскоре узнал, что те странные грифоны вовсе не исчезли. Они, забавная причуда мира, стали пользоваться услугами тех же обитателей ночи, что и я. И, думаю, ему есть, что сказать и мне, и вам, ёси… Вы так и не сказали, какая сделка привела вас ко мне?
— Заказ на сорок тысяч синтетов-спутников типа флаффи со странными характеристиками, — снова решила рискнуть Бон-Бон, — Надеюсь, сейчас вы меня разочаруете и скажете, что это не противозаконная сделка на производство пони.
— Что есть пони, ёси? — Феррет отвернулся от окна: на его губах играла странная улыбка. Видимо, единорог витал в своих инопланетных облаках, — Если это зверь о четырех ногах, одной голове, одном хвосте, обладающий разумом и не ценящий свободу, данную ему по рождению, то, да, ёси, это пони.
— Вы уверены? Добытая нашими агентами спецификация не полностью соответствует разумному существу, — спецификации на подозрительных флаффиков у Бон-Бон, конечно же, не было. Но, что подсказывало поняшке ее чутье, сейчас Феррет был вовсе не в том настроении, чтобы выискивать в речах земнопони блеф.
— Как в силе собственного рога. Я сам писал заклинание-обманку, — выражение лица единорога было по-прежнему очень странным, — Знаете, ёси, а ведь я только что стал предателем. Как Птер. Как Джолобота. Как Пресветлая. Может быть, мы, действительно, по природе своей рабы? Будет очень жаль, если поработители окажутся правы…
— Они неправы!.. — тут же возмутилась со своего места Клюква, — Не знаю, что они там наговорили, но они неправы!
— Спасибо, — Феррет одарил дерижаблекрупую аликорну благодарным взглядом, — Я чуть не забыл про то, что Граничный Мир всегда жил свободой.
— Это все прекрасно, но нам нужно договориться о безопасном канале связи. Ведь теперь мы в одной лодке, — Бон-Бон, конечно, понимала, что сейчас происходит… Но рогатые намилуются и позже! Сейчас же дело нужно делать, а не сопли розовые пускать!
— Не по моей воле, но, да, ёси, вы правы, — тряхнул головой единорог, — Я зачарую для вас несколько самопишущих досок…
— Никаких чар! Уж что, что, а их «нерожденные» должны уметь перехватывать. В крайнем случае, запеленговать волшебство в гигаполисе, где нет волшебства, не должно быть особенно трудно, — Бон-Бон подошла к своим седельным сумкам (их, на всякий случай, еще до начала ужина составила рядом с собой Клюква), и достала троицу «шпионских» коммуникаторов, купленных для слежки за флаффи, — Вот, лучше возьмите это. Они еще нигде не засветился. И шифрование не самое простое. Звоните по ним только по деловым вопросам! На ДРУГИЕ темы разговаривайте по вашим обычным коммуникаторам. Чем дольше мы сохраним этот канал связи в тайне — тем лучше.
— Я не очень доверяю этим коробочкам. Но если вы так уверены, ёси, — Феррет телекинезом принят протянутый ему коммуникатор, и тут же занялся его изучением, — Я воспользуюсь этим устройством, когда договорюсь со своим информатором о встрече. Думаю, ему есть что сказать о тех контрабандных бумагах, которыми он бахвалился. Если нет, то я поищу выход на людей, которые интересовались чарами.
— Ну, думаю, это подождет до завтра, — Бон-Бон решила, что уловила настроение жеребца, и решила завязывать с интригами на сегодня, — Сегодня нам всем нужно хорошенько отдохнуть… Мистер Феррет, уже три часа ночи — вам заказать такси?
— Нет, — мотнул головой единорог, — Я давно установил маяк в своем кабинете — телепортация не представляет для меня проблем. Ученики же давно привыкли, что я не всегда вхожу в лаборатории через дверь.
— Вы не боитесь, что вас отследят недоброжелатели? — Бон-Бон не на шутку всполошилась. Такси (даже нелегальное) уже было изрядной демаскировкой, но дискордова магия в аркологии, в которой нет и капли волшебства!..
— Ох уж эти земнопони!.. — единорог весело фыркнул, и, прищурившись, взглянул на Бон-Бон, — Нечистые не смогут. Рог для этого у них слаб. Поработитель же и так уже знает о всех чарах в стране. Ёси, не стоит недооценивать бессмертных.
— Ну, вот и хорошо, — Бон-Бон сделала в уме пометку “утром свалить отсюда нафиг”, — Тогда давайте отдыхать.
Феррет снова весело фыркнул, глядя на Бон-Бон так, будто подумал про себя какую-то гадость вроде “глупая земнопони”. Клюква же (чего Феррет не замечал, но что не ускользнуло от внимания Бон-Бон) зарделась и непроизвольно приподняла хвост. В целом, Бон-Бон не была против такого отдыха: будущее выглядело неопределенно, а потому против новых союзников бежевая разведчица не возражала. Да и, чего таить, будет очень приятно, если конфетной поняшке перепадет немного теплого и цилиндрического, по которому Бон-Бон уже истосковалась.

К Главе 15

3 комментария

Приношу свои глубочайшие извинения за столь позднюю публикацию: ленился, переписывал главу и болею.
ChaosCrash13
0
Спасибо!
Peter_88
0
Нз) Я сам виноват, что так долго проваландался(
ChaosCrash13
0
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Скрыто Показать