Здравствуйте, меня зовут Черри Пинк и я...
Автор: Niko_de_Andjelo
Рейтинг: R (Лица, не достигшие 17-летнего возраста, могут читать только вместе с одним из родителей, либо законным представителем. Некоторый материал оценённого рассказа предназначается только для взрослых.)
Теги: Ангст, Драма, Насилие
Аннотация: Полевые заметки Черри Пинк о положении на Севере
НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ ДЛЯ ПРОЧТЕНИЯ ПАЛАДИНАМ, ИБО СОДЕРЖИТНЕМНОГО НАСИЛИЯ
Ссылки для чтения:
ficbook
События происходят в мире "Солнечного затмения"
Только что перечитал, и нашёл кучу ошибок: от синтаксических и до логических. Кидают копья, бл… надо будет переписать.
Глава первая и единственная:Здравствуйте, меня зовут Черри Пинк и я понятия не имею, чем я только думала, когда решила поехать на Север в качестве военного корреспондента газеты «Всеобщий вестник». До меня, конечно, доходило множество слухов о том, какой там творится ад, но я не придавала этим сплетням особого значения, списывая всё на природную нетерпимость нас к грифонам и эффект сломанного телефона.
Целую неделю я донимала своё начальство просьбами о командировке на Север вместе с каким-нибудь гвардейским отрядом, чтобы составить «полевые заметки». В конце концов начальство уступило и меня приставили к капитану Глэйд Спрингу, серому единорогу, суровому вояке, который был не слишком-то рад необходимости постоянно отвечать за гражданского — то есть меня. Поэтому он, в свою очередь, приставил ко мне пару рядовых, приказав им не отходить от меня и в случае необходимости защищать ценой собственной жизни. Тогда мне показалось будто он этой фразой просто пытается произвести на меня впечатление, однако этой иллюзии было суждено вскоре развеяться. Если бы я только знала, что ждёт меня по приезду на конечную станцию, то немедленно бы побежала к пруду в Королевском саду призывать морских поньков, лишь бы меня забрали в хорошо оборудованную психбольницу с заботливо обитыми ватой и войлоком стенами. Однако тогда я об этом ещё не знала и считала своей самой большой проблемой в этой «маленькой командировочке» размещение меня среди нескольких вагонов суровых жеребцов и не менее суровых кобыл, причём зачастую отличить одних от других было той ещё задачкой. И все они смотрели на меня как бывалые пираты, настоящие морские волки — на распоследнюю сухопутную крысу.
Ехала я в последнем, 4-м вагоне, вместе с запасным снаряжением, полевой кухней, интендантом, поварами и небольшими запасами провизии. Там для меня нашли лёгкую броню, удивительным образом подошедшую на мою миниатюрную фигуру. «Курсантская» — пояснил мне наш квартирмейстер, пожилой усатый земнопони, постоянно курящий свою трубку прямо в вагоне, что делало проживание там почти невозможным. Ну, а как курсантская броня попала в снаряжение боевого отряда — мне объяснить никто так и не смог.
В первые дни моё общение с солдатами ограничилось подбором брони, моими расспросами о ней и выдачей мне каши. Однако выяснив, что я не собираюсь их сильно доставать и, что наверное даже важнее, не ною и не возмущаюсь условиями проезда, гвардейцы стали относиться ко мне лучше. Мы даже начали понемногу общаться, что было просто невообразимым прогрессом для меня! Рядовые посвящали меня в армейский фолклор, цитируя некоторых своих офицеров: «Бежать от меня и до следующего дуба!», «Вы все у меня стоять стоя будете!», «Бойцы, копаем отсюда и до вечера!», «Это вам не это». А капитан и вовсе согласился дать эксклюзивную оценку событий на Севере: по его словам, там всё было стабильно плохо, у грифонов было какое-то чудо-оружие и наши военные доктрины устарели.
Конечной станцией — и нашим пунктом назначения — должен был стать населённый пункт с живописным названием Жемно. К Жемно мы подъехали затемно, в мерзкую погоду — небо было сплошь затянуто тёмными облаками. Паровозный свисток засвистел и мы медленно остановились. Бойцы гурьбой повалили к выходам, я хотела последовать за ними, чтобы поскорее расспросить местных жителей, но тут моё ухо уловило новый, пробирающий до мурашек свист. Это был явно не свисток нашего паровоза. Едва услышав этот звук, все бросились в рассыпную, выбивая окна и двери и стараясь максимально рассредоточиться на местности. Я не успела ничего понять, как мой телохранитель, отчаянно ругаясь, уже повалил меня под лавку и сам лёг сверху, а другой запрыгнул под соседнюю сидушку. Через мгновение звук, достигший наивысшей ноты, вдруг оборвался треском, звоном, противным хлюпаньем и стуком. Сотни и тысячи металлических стрел падали с небес, пробивая крышу вагона, кроша стекло и уходя прямо сквозь доски пола в землю. Тут же послышались крики и вопли тех, кому не посчастливилось попасть под этот железный град. В ужасе я вопросительно посмотрела на моего защитника, который лежал под лавкой — и он бросил мне короткое «Не шевелись!», после чего выглянул в то, что осталось от окна. С улицы раздался зычный голос капитана, который приказывал перегруппироваться, организовать оборону и закреплял всё это крайне интересными словесными конструкциями, заинтересовавшими бы даже самых лучших лингвистов Эквестрии.
С облаков ему ответили самым жутким птичьим клекотом, который я только слышала. Десятки глоток представляли собой полную противоположность хорошо настроенному хору, но при этом были куда более внушающими. Даже сегодня, вспоминая этот вопль во снах, я просыпаюсь в холодном поту. А тогда через длинную раскосую дыру от одной из железных стрел я смотрела прямо на поле боя. Грифоны круто пикировали вниз, держа в своих жутких лапах длинные копья. Гвардейцы были ощерившимся во все стороны ежом из копий и щитов посреди поля, заваленного буквально прибитыми к земле мёртвыми и ранеными бойцами. Я едва смогла удержать в себе свой завтрак. И вот — удар. За миг до столкновения грифоны бросили копья и мощным хлопком крыльев затормозили, пошатнув строй ударной волной и уронив некоторых из гвардейцев, после чего сложили крылья и рухнули прямиком на головы нашим бойцам. Часть грифонов при этом насадилась на копья, словно ужасная пародия на маршмеллоу, но даже они пытались сражаться. Те же из тварей, что смогли прорваться в глубь строя, мощными ударами громадных крыльев и жутких лап с огромными когтями разбрасывали солдат, словно карточный домик, перерезая им глотки и вспарывая незащищённые животы. Впрочем, не стоит думать, что это было избиением. В ответ часть бойцов резко бросилась вперёд, насаживая грифонов на свои копья, а другая часть не менее стремительно развернулась и лягнула уродов тяжёлыми шипованными накопытниками, с мерзким хрустом и хлюпанием ломая им кости и лопая внутренние органы.
В пылу сражения никто не замечал быстро снижающегося по спирали грифона, облачённого в латы и держащего в лапе огромный меч. Приметив капитана, их главарь — очевидно, это был именно главарь — стал пикировать на на него. Я закричала, срывая глотку. Глэйд в последний миг оглянулся и с чертыханием откатился в сторону, увернувшись от поистине тяжёлого приземления грифона, который тут же, не теряя времени даром, нанёс размашистый удар сверху вниз, но кэп уже успел вскочить на ноги и сумел принять удар на краешек брони, от которой клинок соскочил, уйдя глубоко в землю. Грифон, однако, вырвал лезвие из почвы одним лишь резким движением лапы, другой же лапой он наотмашь ударил капитала в челюсть, наверняка сломав её. Капитан повторил трюк своих подчинённых, сделав фантастический разворот вокруг своей оси и впечатав в нагрудник латника сразу оба накопытника, заставив грифона отлететь на метр или около того назад. Хищник в долгу не остался и в стремительном броске вперёд ударил бронированной костью крыла по шее нашего командира, выбив из него дух, после чего развернулся и отменным ударом палача обезглавил стоящего к нему спиной и сражающегося с обычными бандитами сержанта. Но долго радоваться своей двойной победе он не смог. Капитан, лёжа на земле, смог сконцентрироваться на магии и телекинезом вогнал в глазницу шлема обломок копья. Мерзавец крикнул и обмяк. Капитан лишился сознания. Грифоны, оставшись в окружении гвардии без своего предводителя, тут же сдались. Меня вырвало и я потеряла сознание.
Очнулась я на полу вагона, среди кучи раненых. Один из них заметил меня и коротко ввёл в курс дела: «Очнулись, мисс Черри? Вам чертовски повезло. Нас тут везут в госпиталь. Надеюсь, что большинство всё-таки доживёт до прибытия». «Я тоже» — ответила я и упала в благословенное забытье. Если бы не оно, то я точно сошла бы с ума от всех этих стонов и запахов…
«Дорогая Мисс Черри Пинк,
С сожалением мы вынуждены признать, что Ваша рукопись является тлетворной и деморализующей, разлагающе действующей на наше общество и полной болезненного бреда, несущей в себе зерно раздора и море нетерпимости. С сего дня Вы отстранены от работы в средствах массовой информации, а Ваша рукопись передана в соответствующий отдел Селестианской Гвардии. К ответу прилагается путёвка на минеральные воды, куда Вы направлены на лечение Вашего расстройства.
С уважением, ваш подпись, дата»
Рейтинг: R (Лица, не достигшие 17-летнего возраста, могут читать только вместе с одним из родителей, либо законным представителем. Некоторый материал оценённого рассказа предназначается только для взрослых.)
Теги: Ангст, Драма, Насилие
Аннотация: Полевые заметки Черри Пинк о положении на Севере
НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ ДЛЯ ПРОЧТЕНИЯ ПАЛАДИНАМ, ИБО СОДЕРЖИТ
Ссылки для чтения:
ficbook
События происходят в мире "Солнечного затмения"
Только что перечитал, и нашёл кучу ошибок: от синтаксических и до логических. Кидают копья, бл… надо будет переписать.
Глава первая и единственная:Здравствуйте, меня зовут Черри Пинк и я понятия не имею, чем я только думала, когда решила поехать на Север в качестве военного корреспондента газеты «Всеобщий вестник». До меня, конечно, доходило множество слухов о том, какой там творится ад, но я не придавала этим сплетням особого значения, списывая всё на природную нетерпимость нас к грифонам и эффект сломанного телефона.
Целую неделю я донимала своё начальство просьбами о командировке на Север вместе с каким-нибудь гвардейским отрядом, чтобы составить «полевые заметки». В конце концов начальство уступило и меня приставили к капитану Глэйд Спрингу, серому единорогу, суровому вояке, который был не слишком-то рад необходимости постоянно отвечать за гражданского — то есть меня. Поэтому он, в свою очередь, приставил ко мне пару рядовых, приказав им не отходить от меня и в случае необходимости защищать ценой собственной жизни. Тогда мне показалось будто он этой фразой просто пытается произвести на меня впечатление, однако этой иллюзии было суждено вскоре развеяться. Если бы я только знала, что ждёт меня по приезду на конечную станцию, то немедленно бы побежала к пруду в Королевском саду призывать морских поньков, лишь бы меня забрали в хорошо оборудованную психбольницу с заботливо обитыми ватой и войлоком стенами. Однако тогда я об этом ещё не знала и считала своей самой большой проблемой в этой «маленькой командировочке» размещение меня среди нескольких вагонов суровых жеребцов и не менее суровых кобыл, причём зачастую отличить одних от других было той ещё задачкой. И все они смотрели на меня как бывалые пираты, настоящие морские волки — на распоследнюю сухопутную крысу.
Ехала я в последнем, 4-м вагоне, вместе с запасным снаряжением, полевой кухней, интендантом, поварами и небольшими запасами провизии. Там для меня нашли лёгкую броню, удивительным образом подошедшую на мою миниатюрную фигуру. «Курсантская» — пояснил мне наш квартирмейстер, пожилой усатый земнопони, постоянно курящий свою трубку прямо в вагоне, что делало проживание там почти невозможным. Ну, а как курсантская броня попала в снаряжение боевого отряда — мне объяснить никто так и не смог.
В первые дни моё общение с солдатами ограничилось подбором брони, моими расспросами о ней и выдачей мне каши. Однако выяснив, что я не собираюсь их сильно доставать и, что наверное даже важнее, не ною и не возмущаюсь условиями проезда, гвардейцы стали относиться ко мне лучше. Мы даже начали понемногу общаться, что было просто невообразимым прогрессом для меня! Рядовые посвящали меня в армейский фолклор, цитируя некоторых своих офицеров: «Бежать от меня и до следующего дуба!», «Вы все у меня стоять стоя будете!», «Бойцы, копаем отсюда и до вечера!», «Это вам не это». А капитан и вовсе согласился дать эксклюзивную оценку событий на Севере: по его словам, там всё было стабильно плохо, у грифонов было какое-то чудо-оружие и наши военные доктрины устарели.
Конечной станцией — и нашим пунктом назначения — должен был стать населённый пункт с живописным названием Жемно. К Жемно мы подъехали затемно, в мерзкую погоду — небо было сплошь затянуто тёмными облаками. Паровозный свисток засвистел и мы медленно остановились. Бойцы гурьбой повалили к выходам, я хотела последовать за ними, чтобы поскорее расспросить местных жителей, но тут моё ухо уловило новый, пробирающий до мурашек свист. Это был явно не свисток нашего паровоза. Едва услышав этот звук, все бросились в рассыпную, выбивая окна и двери и стараясь максимально рассредоточиться на местности. Я не успела ничего понять, как мой телохранитель, отчаянно ругаясь, уже повалил меня под лавку и сам лёг сверху, а другой запрыгнул под соседнюю сидушку. Через мгновение звук, достигший наивысшей ноты, вдруг оборвался треском, звоном, противным хлюпаньем и стуком. Сотни и тысячи металлических стрел падали с небес, пробивая крышу вагона, кроша стекло и уходя прямо сквозь доски пола в землю. Тут же послышались крики и вопли тех, кому не посчастливилось попасть под этот железный град. В ужасе я вопросительно посмотрела на моего защитника, который лежал под лавкой — и он бросил мне короткое «Не шевелись!», после чего выглянул в то, что осталось от окна. С улицы раздался зычный голос капитана, который приказывал перегруппироваться, организовать оборону и закреплял всё это крайне интересными словесными конструкциями, заинтересовавшими бы даже самых лучших лингвистов Эквестрии.
С облаков ему ответили самым жутким птичьим клекотом, который я только слышала. Десятки глоток представляли собой полную противоположность хорошо настроенному хору, но при этом были куда более внушающими. Даже сегодня, вспоминая этот вопль во снах, я просыпаюсь в холодном поту. А тогда через длинную раскосую дыру от одной из железных стрел я смотрела прямо на поле боя. Грифоны круто пикировали вниз, держа в своих жутких лапах длинные копья. Гвардейцы были ощерившимся во все стороны ежом из копий и щитов посреди поля, заваленного буквально прибитыми к земле мёртвыми и ранеными бойцами. Я едва смогла удержать в себе свой завтрак. И вот — удар. За миг до столкновения грифоны бросили копья и мощным хлопком крыльев затормозили, пошатнув строй ударной волной и уронив некоторых из гвардейцев, после чего сложили крылья и рухнули прямиком на головы нашим бойцам. Часть грифонов при этом насадилась на копья, словно ужасная пародия на маршмеллоу, но даже они пытались сражаться. Те же из тварей, что смогли прорваться в глубь строя, мощными ударами громадных крыльев и жутких лап с огромными когтями разбрасывали солдат, словно карточный домик, перерезая им глотки и вспарывая незащищённые животы. Впрочем, не стоит думать, что это было избиением. В ответ часть бойцов резко бросилась вперёд, насаживая грифонов на свои копья, а другая часть не менее стремительно развернулась и лягнула уродов тяжёлыми шипованными накопытниками, с мерзким хрустом и хлюпанием ломая им кости и лопая внутренние органы.
В пылу сражения никто не замечал быстро снижающегося по спирали грифона, облачённого в латы и держащего в лапе огромный меч. Приметив капитана, их главарь — очевидно, это был именно главарь — стал пикировать на на него. Я закричала, срывая глотку. Глэйд в последний миг оглянулся и с чертыханием откатился в сторону, увернувшись от поистине тяжёлого приземления грифона, который тут же, не теряя времени даром, нанёс размашистый удар сверху вниз, но кэп уже успел вскочить на ноги и сумел принять удар на краешек брони, от которой клинок соскочил, уйдя глубоко в землю. Грифон, однако, вырвал лезвие из почвы одним лишь резким движением лапы, другой же лапой он наотмашь ударил капитала в челюсть, наверняка сломав её. Капитан повторил трюк своих подчинённых, сделав фантастический разворот вокруг своей оси и впечатав в нагрудник латника сразу оба накопытника, заставив грифона отлететь на метр или около того назад. Хищник в долгу не остался и в стремительном броске вперёд ударил бронированной костью крыла по шее нашего командира, выбив из него дух, после чего развернулся и отменным ударом палача обезглавил стоящего к нему спиной и сражающегося с обычными бандитами сержанта. Но долго радоваться своей двойной победе он не смог. Капитан, лёжа на земле, смог сконцентрироваться на магии и телекинезом вогнал в глазницу шлема обломок копья. Мерзавец крикнул и обмяк. Капитан лишился сознания. Грифоны, оставшись в окружении гвардии без своего предводителя, тут же сдались. Меня вырвало и я потеряла сознание.
Очнулась я на полу вагона, среди кучи раненых. Один из них заметил меня и коротко ввёл в курс дела: «Очнулись, мисс Черри? Вам чертовски повезло. Нас тут везут в госпиталь. Надеюсь, что большинство всё-таки доживёт до прибытия». «Я тоже» — ответила я и упала в благословенное забытье. Если бы не оно, то я точно сошла бы с ума от всех этих стонов и запахов…
«Дорогая Мисс Черри Пинк,
С сожалением мы вынуждены признать, что Ваша рукопись является тлетворной и деморализующей, разлагающе действующей на наше общество и полной болезненного бреда, несущей в себе зерно раздора и море нетерпимости. С сего дня Вы отстранены от работы в средствах массовой информации, а Ваша рукопись передана в соответствующий отдел Селестианской Гвардии. К ответу прилагается путёвка на минеральные воды, куда Вы направлены на лечение Вашего расстройства.
С уважением, ваш подпись, дата»
22 комментария
Товарищ
Бой вообще странный, особенно брейкданс искренне вашего кэпа. Ну и с синонимами ты явно переборщил.
1) Я пишу для людей, а не для пони. Даже если у них нет телефонов, то мысль такая есть.
2) Спойлер
Надо считать. Хм.
всм?
не знаю
Звёзды, луна и прочие штуки либо видно, либо видно частично, либо вообще не видно.
Не могу понять
да
мне так нравится
???
Ну вообще, он чисто антуражный, но спишем на вкусовщину.
Логика — репортер общалась и продолжает общаться с солдатами, те сначала игнорировали ее, потом начали как-то реагировать, у кого прогресс?Ну я может такой неопытный в этом деле, но частичности никогда не замечал.
По спирали спускаются (и поднимаются) всегда плавно — собственно именно для этого спираль и нужна.
Ну вот грифоны к примеру твари, хищники, уроды и мерзавцы, несколько странный набор.
Вообще они логичны в данном случае как противники, враги и может быть что-то на основе их политической принадлежности, кроме того можно просто строить предложения так, чтобы действия однозначно понимались как совершаемые ими.
У неё. «было просто невообразимым прогрессом для меня!» — я не могу понять, разве это предлоежение допускает подобную двусмысленность? не могу ошибку найти
аааааа ночь была светлая, вотъ. спишем на общую убогость текста.
ммм, технически — нет. Штопор — тоже спираль, но весьма быстрая. Впрочем, я тебя понял. Надо получше раскрыть этот момент, но у меня смысл не в том, что он БЫСТРО спускался по спирали, а в том, по этой спирали он спускался довольно быстро для спиральных спусков.
Вполне обычный набор для врагов. фашисты мерзавцы твари палачи убийцы мрази подонки гады захватчики… Здесь, всё же, описывается от лица встретившихся и пострадавших, так что, думаю, эт норма. В других фиках у меня есть и другие виды птичек.
Даже если эта мысль ломает логику? В чём проблема подобрать что-то более подходящее, чем избитая в нынешнее время фраза?
Может я чего не понимаю, но, разве в таком случае не следует перенести пост в Мех.лит, если вообще не вернуть в черновики, до завершения вычитки/редактуры?
А для синтаксиса мне нужны редакторы, которых у меня нет. А раз всё равно все постят с ошибками, то чем я хуже?
Да кого это в наше время волнует, ещё и на Табуне.
Я вбил в поиск «рук» и увидел только руку грифона (ну, возможно, лучше лапой обозвать) и рукопись. В рукописи проблем не вижу. Мы читаем на русском языке. Копытопись звучит тупо, хотя бы потому, что придётся ещё добрую часть словаря переделывать. Понное место. Понно. Прояви понские качества. Зубопись (они ж в зубах держат перья), Магопись (а единороги — магией)…