Марсиане, Глава 89-90 (Сол 157-162)

Автор: Kris Overstreet
Оригинал: The Maretian
Рейтинг: E
Перевод: Fogel
Редактор: Oil In Heat, RePitt, Veon, Многорукий Удав

Экспериментальный двигатель для межпланетных полётов, изобретённый сумеречным гением Твайлайт Спаркл, дал сбой, выкинув интернациональную команду в составе Старлайт Глиммер, Спитфайр, Черри Берри, чейнджлинга Драгонфлай и дракона Файрбола на враждебную всему живому планету в совершенно иной вселенной. С ограниченными запасами продовольствия, почти отсутствующим запасом магии, без связи с домом и невозможностью покинуть планету, они должны выжить, пока хоть кто-нибудь не спасёт их.
К счастью, они разбились прямо по соседству с другим существом с точно такими же проблемами. Существом по имени Марк Уотни.

Ponyfiction
Ficbook

Сол 157«Амицитас». Полёт 3. День миссии 157
«Арес III» Сол 157

Драгонфлай закрыла глаза и погрузилась в ощущение магии, в по-эквестрийски мощное магическое поле, овевавшее всё её тело. Это была самая необычная вещь – дома она никогда не ощущала магию, и даже здесь не особо по ней скучала… до того момента, пока Старлайт Глиммер не подключала к мана-батарее своё приспособление для сброса заряда в окружающую среду.

Сейчас это даже были обе батареи. Ну, точнее, обе спасённые с «Амицитас». Третью единорожка использовала, вкупе со своими резервами и искусственным магическим полем, чтобы зачаровать ещё два кристалла аметиста, вырезанных по нужным размерам. Пещера переливалась всеми цветами радуги, добавляя свою крошечную каплю к полю магии, как и все присутствующие здесь потерпевшие крушение на Марсе.

Спитфайр, пока могла, летала между массивных кристаллов, торчавших из потолка, выписывая в воздухе быстрые восьмёрки. Черри Берри суетилась над саженцами вишни, которые уже начали выпускать боковые ветви из покрытых листвой центральных стволов. Файрбол и Марк просто стояли и смотрели световое шоу. Дракон делал фотографии, в то время как Марк использовал свою видеокамеру, чтобы запечатлеть всё это действо в движении.

Драгонфлай же просто сидела с полузакрытыми глазами, пребывая в блаженстве, наслаждаясь временным ощущением… ну, это нельзя было назвать сытостью, поскольку её жажда любви была удовлетворена примерно настолько, насколько вообще может быть удовлетворён голод чейнджлинга. В данный момент она скорее ощущала себя “полноценной”, как будто вместе с магией из её жизни пропал кусочек её самой. Пустое место внутри неё заполнялось, почти так же буквально, как излишки любви заполняли отверстия в её ногах и крыльях.

Но это не могло длиться долго – самое большее пару минут, прежде чем Старлайт, дрожа, щёлкнула выключателями на обеих батареях. Спитфайр спланировала обратно на землю, Черри поплелась назад к остальным, и все, включая Драгонфлай, снова почувствовали тоску по внезапно исчезнувшей магии.

Но Драгонфлай была почти уверена, что её тоска была куда как хуже, чем у остальных. О да, эта краткая доза магического поля очень помогла, прямо как в прошлый раз, когда Старлайт делала то же самое, используя только одну из старых батарей. Теперь она чувствовала себя даже лучше, чем в конце предыдущего сеанса зачарования, что давало чейнджлингу надежду, что даже кратковременное воздействие магического поля поможет вернуть то, что она потеряла из-за буквально высасывающей душу обстановки Марса.

Она перестала говорить о чувствах, которые ей внушала окружающая среда. Другие только смеялись или хуже – заставляли себя не смеяться, но всё равно отмахивались от неё. Но она продолжала чувствовать их каждый день и подозревала, что остальные тоже в какой-то степени это ощущают.

Конечно, все они не могли не чувствовать планету. Драгонфлай прямо сейчас ощущала её через окружавший их до поры безопасный пузырь воздуха и прохладу этой пещерной фермы, пахнущей ранней весной. Марс чувствовал тут что-то, что ему не принадлежит, и хотел, чтобы оно исчезло, хотел стереть его со своего лица. Драгонфлай в глубине души была убеждена в этом, да и другие должны были хотя бы на смутном подсознательном уровне ощущать присущую этому миру враждебность.

Но Драгонфлай могла чувствовать и другие вещи – оборудование Марка, например. Дом давал чувство, которое напомнило ей о последней секунде, во время вторжения в Кантерлот, секунде до того, как гигантский щит рухнул. Дом как будто сдерживал Марс слабой, неуверенной, но всё ещё не побеждённой волей. «Я защищу вас», говорил он – не одним слабым голосом, а целой какофонией сотен тысяч шепотков. Это внушало гораздо меньше уверенности, чем хотелось бы. По крайней мере, для Драгонфлай.

Модифицированный Ровер 2 создавал впечатление упорного трудолюбивого ослика: когда придёт время, он пойдёт куда нужно и обязательно туда доберётся. Куда? Не имеет значения. Как далеко? Не имеет значения. Как долго? Дайте ему питание, и это тоже не будет иметь значения. «Я довезу вас».

Ну а «Соджорнера», маленького марсохода, которого Марк привёз из своей долгой поездки, лежавшего теперь в отключенном состоянии в Доме на верстаке, окружал едва уловимый аромат растерянности: «Что произошло? Куда всё подевалось?»

Драгонфлай решила спросить у Марка разрешения повозиться с «Соджорнером». Конечно, она знала, что технологии внутри него были на годы впереди эквестрийской электроники, но она хотела, чтобы он снова заработал, и она просто смогла сказать ему: «Ну вот. Мы здесь. Мы все здесь. Теперь всё хорошо». Это было очень не-чейнджлингское желание, но остального улья, чтобы дразнить её по этому поводу, тут не было, поэтому Драгонфлай было всё равно.

А потом был РИТЭГ, или, как его называла Драгонфлай, Банка Горячей Пылающей Равнодушной Смерти. В отличие от других, он не излучал никаких чувств или намерений. Смерть просто сидела в нём, равнодушная ко всему, но терпеливо ждущая своего часа.

Конечно, не всё, что было у Марка, вызывало чувства. Оборудование внутри Дома не имела никаких чувств, отличных от чувств Дома как целого. Компьютеры были совершенно эмоционально мёртвы для Драгонфлай, как бы интригующе ни было с ними играть. Даже инструменты Марка, которые он наконец позволил ей осмотреть, хоть и под бдительным надзором, имели не больше эмоционального запаха, чем любимый набор инструментов любого пони-работяги. Меньше даже, поскольку эти инструменты Марк носил только с тех пор, как приземлился здесь в первый сол и распаковал их из зондаи, в котором они и прибыли.

Наконец, был «Амицитас». Драгонфлай не замечала этого, пока однажды они не пошли вместе с Марком устанавливать плату, позволившую добавить к резервной радиостанции корабля ключ, чтобы отбивать код Хорсе, и чейнджлинг не почувствовала тихий плач корабля, запах сожаления и стыда.

Мало им было того, что Старлайт винила себя в аварии. Мало им было того, что иногда винила себя и Черри, когда чувствовала себя особенно паршиво. Но даже корабль обвинял себя в том, что он выбросил свою команду на Марс. И это, по мнению Драгонфлай, был уже кренделец какой-то.

Она не привыкла чувствовала подобного от неодушевлённых предметов. О, она была самым быстрым чейнджлингом в улье, одним из лучших бойцов и умелым инфильтратором. Она научилась неплохо летать на ракетах, а затем стала очень хорошим бортовым инженером. И, ладно, все знали, что даже в Эквестрии встречаются места, где сама земля, как говорят пони, “тебе не друг”.

Это были другие чувства. Они не походили на те ощущения, которые она испытывала, держась за джойстик управления и заставляя корабль реагировать на её действия, вместе с ней принимать участие в танцах с Бледной Кобылицей. Было в Марсе что-то такое, что пробуждало в ней эти… крайне странные чувства. Может быть, это было из-за отсутствия магического поля, и её организм тянулся к любым возможным заменителям? Может, она сама как-то менялась, приспосабливаясь к новой среде? Может быть, она, да простят ей богохульство, становилась всё более похожей на королеву? Кризалис много раз рассказывала о чувствах, которые она испытывала, когда поднималась за границу атмосферы…

Другие могли бы сказать… и пару раз уже говорили… что она просто спятила. Надо признать, это было бы самое простое объяснение, и его нельзя было отметать.

Старлайт отсоединила контакты “лестницы Якова” от батарей и использовала свои копыта и рог, чтобы перекачать энергию (с потерями, как знала Драгонфлай – у магии тоже были свои формы энтропии) в новые батареи. 

– Вроде выглядит хорошо, – сказала она по-английски. – Я оставила немного энергии для сбора урожая, на случай, если нам это понадобится.

– Хорошо, – сказал Марк. – Я боялся, что мне придётся делать себе косу. 

Драгонфлай не знала, что значит слово «коса», но она чувствовала, что Марк врал – он очень хотел сделать эту самую «косу». Он был счастливее, когда делал что-то руками.

– Ещё одна проверка… – Старлайт включила повреждённую батарею, ту, что она называла «С», и применила своё сканирующее заклинание. Свет от рога скользил туда и обратно по четырём батареям перед ней: «A» — слегка потёртую от постоянного использования на Марсе; «B» — рабочую, но сильно побитую после того, как она сорвалась с креплений во время крушения «Амицитас»; и две свежезачарованные батареи, только что закованных в крепёжные рамы, добытые из системы энергоснабжения Спаркл-двигателя.

Заклинание развеялось, и Старлайт позволила себе рухнуть обратно на круп. 

– Похоже, мы добились успеха. Я едва могу различить эти четыре батареи друг от друга. Ёмкость новых батарей должна составить не менее 95% от… – она запнулась, подбирая английское слово, –… вместимости старых.

Драгонфлай присоединилась к группе. Больше магии означало наличие большего числа вариантов. И достаточное число батарей может означать… может…

– Мне понадобится как минимум двенадцать полностью заряженных батарей, чтобы зачаровать новый кристалл для Спаркл-двигателя, – продолжила Старлайт. – Я должна попросить Твайлайт поработать над тем, как мы можем изменять мощность генераторов поля. Если бы мы могли использовать двенадцать батарей при 20-процентной энергоотдаче вместо двух, разряжающихся одновременно, это предотвратило бы любой риск срыва чар от потери питания во время переключения.

Остальные пони тут же утратили интерес к этим техно-магическим теориям Старлайт. Драгонфлай продолжала слушать или, по крайней мере, притворялась, что слушает. Она собиралась помогать Старлайт каждый раз, когда та будет делать новые батареи. Чейнджлинг слишком боялась того, что могло бы случиться в противном случае. Тартар побери, ей нужно это магическое поле!

Но, кроме того, ей просто нравилось бывать на ферме. Не только из-за мизерного магического поля, которое, честно говоря, было не намного сильнее, чем в Доме, где кустики картофеля проклюнулись и зазеленели. Обитатели Дома выдавали куда как больше магии, чем та же масса растений. Но Дом давал ощущение предобморочного состояния, вечное чувство, что что-то может сломаться в любой момент.

Пещера ощущалась по другому, давая чувство чего-то очень маленького, смотрящего на недоброжелательный Марс и всё же как ни в чём не бывало говорящего «я здесь».

Никакой бравады. Никакого вызова. Без страха и без героизма. Просто констатация факта: я здесь.

Драгонфлай нравилось это чувство. За всё то время, что она играла в игры с Бледной Кобылицей, у неё никогда не хватало духа сказать Ей: «Я здесь».
Сол 162Запись в журнале – Сол 162

Сено.

Полтонны сена. Или, по крайней мере, достаточно близко к этому.

Вновь посаженные семена люцерны развиваются не столь хорошо, как их старшие братья, что неудивительно, поскольку люцерна производит химическое вещество, которое препятствует прорастанию семян прямо рядом с ней. Но тем не менее они взошли достаточно хорошо, чтобы внести свой вклад в общий итог. Сегодня вечером салаты из люцерны для всех, даже для меня! (Но на этот раз я откажусь от стеблей. Только листья, лабораторный стакан полный листьев).

И поверьте, после той работы, которую мы сегодня проделали, мы заслужили свежую пищу. Перетаскать вручную полтонны сена через два шлюза – долгая, тяжёлая, изнурительная и трудоёмкая работа. А завтра нам предстоит перетаскать его ещё через два шлюза. А потом после пары дней отдыха нам нужно вернуться, чтобы собрать картошку. Будет весело.

Мы и так, то тут, то там нарушали режим питания, поэтому мои оценки запасов еды не вполне точны. Пони в основном ели люцерну с небольшим количеством картофеля и (очень) редкими кусочками лакомств из моих рационов с едой. Я же съедал (в основном) один пакет еды в день плюс картошка со всем, что я могу переварить (а это не так много), из сухих листьев люцерны.

Я уже боюсь того дня, когда продовольственные рационы закончатся. Запечённый в микроволновке картофель, даже посыпанный солью, становится отвратителен, если есть его с утра до вечера. Я бы с радостью вернулся в Ирландию 19-го века и обменял всю мою картошку, а возможно и Файрбола впридачу, на один пакетик семян капусты. Брокколи, цветная капуста, горчица, брюссельская – всё было бы хорошо, но я согласен и на простую капусту. Потому что это НЕ КАРТОШКА.

Конечно, я бы умер, если бы сделал это, потому что капуста содержит гораздо меньше калорий на килограмм, чем картофель. Всё, что я хочу сказать, так это то, что от картошки меня уже блевать тянет.

Но вернёмся к тому, с чего я начал, прежде чем полёт моей мысли перенаправился из О'Хара в Милуоки. Грубо говоря, если бы пони ели люцерну и только люцерну, у них теперь хватало бы еды…будьте добры, барабанная дробь?

…До сола 360! Неплохо, если учесть, что шестьдесят солов назад их отделяло от голода всего около пятидесяти веганских рационов!

Хотя мы ещё не вышли за границы риска. Если предположить, что «Слейпнир 1» стартует вовремя, он прибудет сюда что-то около 583-го сола. Нам понадобится собрать как минимум ещё два урожая сена, плюс как минимум один действительно хороший урожай картошки, чтобы протянуть до этого. И тут может пойти не так всё что угодно. И, кстати, список разбившихся марсианских зондов довольно велик. Правда, в нём нет ни одного зонда поставки миссии «Арес» (пока), но всё когда-то случается впервые.

И, конечно же, растения являются основным моральным стимулом. Черри Берри и Драгонфлай каждый день по очереди ходят в пещеру. Я хожу туда раз в неделю, и даже спустя несколько месяцев после того, как мы всё это затеяли, у меня по-прежнему захватывает дух. И видели бы вы улыбку Спитфайр, когда она там летает, пусть даже ей приходится махать крыльями изо всех сил, чтобы держаться в воздухе.

К другим новостям. Черри Берри наконец-то взяла верх над пилотажным симулятором МВМ. Её английский улучшается прямо на глазах, по крайней мере, когда речь идёт о произношении слов, значащихся в контрольном списке предстартовой подготовки. Она стабильно выводит симулятор МВМ на орбиту в ручном режиме управления от начала и до конца. Пришло время начинать подкидывать ей аварийные ситуации в полёте, а чуть позже я и остальных научу это делать. Спитфайр и Файрбол тоже по очереди тренируются, но они всегда мигом выпрыгивают из командирского кресла, стоит лишь Черри проявить к этому интерес.

Последние пару дней я использовал «Соджорнер», чтобы обучить Драгонфлай, как использовать мои электрические инструменты. Большинство из них и так знакомы ей в несколько иной форме. Основное отличие состоит в том, что их компьютерная электроника намного отстаёт от нашей – по крайней мере лет на пятнадцать от того, что было установлено в «Соджорнер». Но она хочет вернуть этот зонд к жизни. Мы разобрали одну из метеостанций и вытащили батарею, которая хоть и болталась в соответствующем отсеке «Соджорнера», но, теоретически, обеспечивает достаточно энергии, чтобы позволить маленькому роверу работать. Если его можно починить, то Драгонфлай сделает это.

Наконец, грустный момент: сегодня были использованы последние чистящие салфетки. Неделю назад у нас закончилось мыло. Единственные чистящие средства, которые теперь у нас есть, – это вода и трение. Я изучаю другие варианты, но лучшие из них требуют наличия жирных кислот, а нам их нужно экономить.

Из услышанных в связи с этим новостей, я теперь знаю, что самая длинная серия романов и фильмов ужасов в родном мире пони, если верить Старлайт Глиммер, насчитывает около двухсот лет, и события там развиваются на фабрике по производству клея.

Да-да, живодёрня, где кости пони перерабатывают в клей.

Я ещё не решил, стоит ли прекратить шутить… или задуматься о новых и нетрадиционных способах применения этой информации.

В конце концов, я всё ещё на рассчитался со Спитфайр за «хрусь-хрусь-хрусь».
К началу ^
⇦ Назад
Далее ⇨