Послание в бутылке. Том 1 (глава 8-9)

Автор: Starscribe
Оригинал: Message in a Bottle
Рейтинг: Е
Перевод: RePitt
Редактор: Oil In Heat, Randy1974

Млечный Путь насчитывает сто миллиардов звезд, и человечество стремится исследовать каждую из них. Мы посылаем к ним зонды, способные на месте клонировать команды исследователей. Необитаемые миры по всей галактике будут колонизированы, заселены и через много лет тоже примкнут к огромной семье межзвездной цивилизации. Но если зонду очень, очень повезет, он может наткнуться на населенный мир. Эквестрия – один из таких миров.

К сожалению, смертельная для человека среда не делает его идеальным для колонизации. Тем не менее, каждый из зондов оснащен величайшим искусственным интеллектом, когда либо изобретенным человечеством. И если попытки поместить человеческий разум в недавно изготовленные людские тела не сработали, то ему просто придется проявить немного больше изобретательности.

Ponyfiction

G4.05: Звонок с заказомЗа многие километры от Стормшира зонд «Предвестник» усердно трудился. Стандартных жилых помещений, которые он построил, не хватило бы для нужд новой команды, учитывая все предыдущие неудачи. Но информация, которую он получил в результате своей последней попытки, наряду со значительным увеличением доступности ресурсов по мере роста добывающей инфраструктуры, означала, что у него была возможность начинать более амбициозные проекты.

В центральном зале все еще гудели пять биофабрикаторов. Их обитатели сформировались лишь частично, хотя большая часть скелета и некоторые внутренние органы уже были на месте. На этот раз размеры скелетов соответствовали взрослым особям инопланетной формы жизни #FF35E, благодаря значительному прогрессу в понимании их цикла жизни и роста. Но это поколение было не самым многочисленным из тех, что создавал зонд “Предвестник” и, конечно же, не станет последним.

Пока новая команда росла в своих биофабрикаторах, зонд удалил фальшивую стену, блокирующую доступ в ангар. Пока армия маленьких дронов смахивала пыль, чуть более крупные собрали скафандры человеческого размера и отправили их в утилизатор вместе с многочисленными личными вещами, которые оставались в жилых помещениях, тоже рассчитанных на людей, рядом с ангаром.

То что база была построена глубоко под землей не защитило тех, кто жил здесь, так же как не защитило их последние следы от переработки и последующего повторного использования.

Зонд “Предвестник” не терзался никакими моральными дилеммами, тщательно уничтожая все следы пребывания предыдущих жильцов в своих коридорах и помещениях. Это был просто вопрос оценки вероятностей – в данном случае вероятность длительной психологической травмы и неприемлемой потери производительности была в районе сорока процентов, слишком много, чтобы не учитывать подобное.

Компьютер зонда приложил немало усилий, чтобы устранить все следы повреждений на единственном «Альбатросе». Разбитое стекло можно починить, дырки от пуль заделать композитом, а расколотую керамическую броню заменить новой. Можно было даже добавить более низкие потолочные панели, чтобы создать у экипажа с инопланетными бионосителями иллюзию, что их летающий корабль был построен специально для них.

Много времени это не займет. “Предвестник” выполнит свою миссию, невзирая на цену в распечатанных жизнях. Если очередной план не сработает, зонд всегда сможет напечатать еще.

---

Джеймс прождала много часов в пустом доме в одиночестве. Она старалась использовать это время продуктивно, продолжая изучать учебник и все, что в нем было. Но, несмотря на ее природный талант, несмотря на ее дар к языкам, ее мозг мог усвоить не так много за один присест, прежде чем все новые слова начинали звучать одинаково.

Она провела несколько минут, играясь со своей складной гитарой, разложив ее до полного размера и пытаясь выжать хоть что-то похожее на музыку. Но, как и в предыдущие разы, ее копытам просто не хватало ловкости, чтобы играть на гитаре или прижимать струны к грифу с приемлемой точностью.

“Думаю, мне нужно будет освоить новый инструмент”.

По крайней мере, у нее будет достаточно времени для практики.

В конце концов стемнело. Джеймс уставилась в окно на звезды, ища что-нибудь знакомое. Невозможно было опознать ни одно созвездие, ни единую звезду.

“В этом нет странного. Я не астроном”.

Несмотря на это, кобылка смотрела на небо, надеясь, что, может быть, увидит какой-нибудь намек на то, где в галактике находится эта планета. Было бы ужасно обидно обнаружить разумную жизнь на таком расстоянии, что никаких значимых отношений с Землей никогда не удалось бы установить.

Но пока она смотрела, Джеймс кое-что заметила: звезды двигались. Это было такое же движение, которое она могла бы ожидать будучи на Земле, медленное вращение вокруг центральной небесной оси. Вот только она не использовала какой-нибудь фотоаппарат с длительной выдержкой, она наблюдала это своими глазами.

Теперь, когда кобылка подобное заметила, она не могла отвести взгляд.

“Но если мы вращаемся так быстро, почему продолжительность дня так близка к двенадцати часам?”

Существовало много правдоподобных объяснений такому быстрому движению звезд.

“Но сколько из них могли бы объяснить такие знакомые дневные/ночные циклы?”

Сейчас Джеймс больше, чем когда-либо, сожалела, что не стала изучать подробности о планете, на которой оказалась. Она была так взволнована своим бионосителем, что другие детали, имеющие лишь косвенное отношение к ее миссии, ускользнули от внимания.

“Может быть, Лайтнинг Даст найдет мои вещи. Тогда я могла бы попросить у зонда новый компьютер и получить ответы на все свои вопросы”.

Внизу хлопнула дверь. Джеймс заставила себя отвести взгляд от странного неба и высунулась из двери своей крошечной спальни.

Лайтнинг Даст выглядела измученной, грива была мокрой от пота, а все тело поникло от каких-то невероятных усилий.

– Эй! – пегаска помахала ей копытом. – Лаки, спускайся сюда! Я кое-что нашла.

Джеймс неслась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, прыгая так энергично, что облака немного прогибались под ее копытами. Она ничего этого не замечала, кобылка не отводила глаз от сумки, которую Даст стряхнула с плеча и опустила на пол у своих копыт. Пегаска открыла ее как раз в тот момент, когда Джеймс остановилась всего в полуметре от нее.

Кобылка уставилась на передатчик, погнутый и искореженный, с частично расколотой антенной.

– Я havis nubmarŝan sorĉon sur ĝi antaŭ I portis ĝin сюда, – сообщила Лайтнинг Даст. – Ĝi ne devus снова упасть. Всему нужна sorĉon хождения по облакам, прежде чем ты сможешь uzi ĝin ĉi tie.

Джеймс поспешила к передатчику, подхватила его передними копытами и направилась к кухонному столу. Она направила то, что осталось от антенны, в открытое небо.

– Не расстраивайся, если оно не заработает, – мрачно добавила пегаска. – Какая бы магия там ни была tiu aĵo havis, devis поломалось. Будто минотавр sidis sur ĝi.

Кобылка подтащила один из стульев, затем встала на него и положила передние ноги на стол рядом с передатчиком. Она поднесла одно из копыт к боку устройства, достаточно близко, чтобы оно могло считать RFID-чип, вшитый под кожу.

Помятое металлическое устройство пискнуло, изнутри выдвинулись ножки и приподняли его над столом, одна из ножек тут же отвалилась и передатчик перекосился, антенна в верхней части вращалась, наполняя комнату неприятными гудками.

– Dolĉa suno, оно работает, – Даст подошла и села рядом, уставившись на устройство. – Что оно…

Джеймс больше не хватало концентрации, чтобы слушать ее.

Кобылка тихо выругалась, хотя и не использовала при этом язык пони. Если в эквестрийском и была ненормативная лексика, никто ее такому не учил. Она подняла передатчик и подставила копыто под него, удержала на месте вместо ножки. С края вращающегося диска лазер наведения сканировал комнату, слабая зеленая точка скакала по стенам и потолку, пока, в конце концов, не наткнулась на окно. Как только лазер зацепил одну из многих звезд, он замер на месте и устройство начало издавать другой звук.

– Связь спутник – поверхность заблокирована. Ждем ретрансляции, – сообщил передатчик. – Локальный компьютер не обнаружен. Работа в аварийном режиме.

Джеймс почувствовала толчок, когда Даст заставила ее отвести взгляд от устройства, и посмотреть на нее.

– Что он делает? Он ведь никому не повредит, правда?

– Нет! – ответила Джеймс, все еще прижимая ноги к столу. – Это… отправка письма. Разговариваю со своим домом.

Пони больше не выглядела отзывчивой и по-матерински заботливой. При взгляде на крошечное устройство связи выражение ее лица менялось между расстроенным и испуганным.

– Хорошо, Лаки. Но если все пойдет плохо…

– Сеть ретрансляции подключена. Временная сеть: 12 адресов. Зонд “Предвестник” – сигнал зеленый. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: мини-РИТЭГ сообщает о критической аппаратной неисправности в защитной оболочке. Рекомендуется немедленно утилизировать это устройство. Пожалуйста, тщательно вымойте руки сразу после этого для минимизации риска развития раковых заболеваний.

Джеймс вздрогнула, но сумела удержать копыта на месте. Мини-РИТЭГ использовал 300 граммов стронция-90, чего было более чем достаточно для питания устройства на весь период использования. К сожалению, состояние корпуса передатчика позволяло предположить, что падение с неба нельзя считать штатным режимом работы.

Но все это не имело значения, пока она могла передать свое послание Предвестнику.

– Ты меня слышишь, компьютер? – спросила кобылка, снова переходя на английский.

Как и в случае со всей спутниковой связью, произошла небольшая задержка. Всего несколько секунд, но по сравнению с практически мгновенным общением более быстрыми методами это могло немного дезориентировать.

– Сообщение получено, Джеймс Ирвин, – голос зонда был сильно искажен, растягиваясь в одних словах или резко подскакивая по тону в других. И все же связь была. – Пожалуйста, предоставьте отчет о состоянии миссии. Этот передатчик сообщил об отключении в связи с выходом из зоны действия сети 41 день назад.

– Мое снаряжение было уничтожено, – ответила Джеймс, говоря так быстро, как только могла. Она чувствовала легкое тепло металлической поверхности, прижатой к ее ноге, и знала, откуда идет это тепло. – Я требую замену снаряжения с немедленной отправкой на позицию этого передатчика.

Еще одна пауза.

– Команда подтверждена. Пожалуйста, обновите статус выполнения миссии.

Джеймс открыла рот, чтобы так и поступить, но возможности ей не представилось. В этот момент Лайтнинг Даст начала кричать.

– Как ты смеешь! Твоя дочь eĉ ne scias, ke nubaj urboj ekzistas, kaj vi sendis ŝin nefluga в Бесплодных землях dum шторм! Даже Malkonkordo ne farus ion kiel aĉan! Klarigu, kial la…

Пегаска ударила копытами по столу всего в нескольких сантиметрах от передатчика. Толчок отбросил его в сторону, и то, что осталось от антенны, раскололось на две части.

– Ошибка – СИГНАЛ ПОТЕРЯН, – крошечный треснувший дисплей мигнул в последний раз, а затем погас.

Лайтнинг Даст уставилась на сломанное устройство, тяжело дыша. Она выглядела удовлетворенной.

В отличии от Джеймс. Та всхлипнула, отступая от стола и уставившись на отключившийся передатчик.

“Все в порядке, – подумала она. – Предвестник получил мои координаты и мой запрос на новое оборудование. Я верну все свои вещи. Мне все равно пришлось бы выбросить передатчик”.

– Такой хрупкий, – пегаска потыкала копытом в один из кусочков металла. – Оно postvivis падение с alteco sed ne povis пережило небольшой interpuŝiĝo?

– Нет, это не так, – ответила Джеймс, садясь на пол и вздыхая. – Все в порядке. Он сделал то, что мне было нужно. Мы можем оставить его с нами на облаке еще день или около того, но убрать подальше от нашей пищи. О, и нам нужно вымыть стол. Наши копыта тоже, или… мы, вероятно, умрем.

Лайтнинг Даст несколькими длинными шагами обогнула стол и подошла к кобылке с суровым выражением на лице.

– Что это за магия, которая li uzis por paroli таким образом? Лаки Брейк, я слышала голос, ĉu ĝi estas via мать?

– Нет, – ответила кобылка. – У меня нет родителей. Это был друг. Предвестник.

– О, – Даст все еще выглядела напряженной. – Предвестник, да? Это тот пони, который отправил vin в Бесплодные Земли?

Джеймс открыла рот, чтобы ответить утвердительно, но заколебалась. Если эта инопланетянка свяжет негативные чувства, которые она явно испытывает, с ее человеческой миссией и всем остальным, стоящим за ней, задача станет куда сложнее. Рано или поздно ей придется вернуться к зонду, чтобы сообщить о том, что она узнала, и выучить свежераспечатанных дипломатов.

В общем, она соврала.

– Нет. Я заблудилась. Это… не его вина.

Кобылка зевнула, на мгновение расправив крылья на всю их ширину, прежде чем сложить их на боках.

– Я ne ŝatas tion.

Лайтнинг глубоко вздохнула.

– Как ты ĝisiris tien, малышка? – пегаска указала на сломанный передатчик, который наконец перестал двигаться. – Я думаю, что я meritas la klarigon. Правду.

Джеймс переступила с ноги на ногу, переводя взгляд с Лайтнинг Даст на обломки передатчика.

– Слова – это… тяжело. Не поверишь. Ни за что!

– Рассказывай, – настаивала пегаска, коснувшись подбородка кобылки одним крылом, заставляя ее встретиться с ней взглядом. – Я могу быть терпеливой. Если нам придется сидеть здесь всю ночь, я могу подождать. Пришло время рассказать правду.

“Ну, вот и все”.

Джеймс надеялась, что этот момент наступит не так скоро. Что, если местная ей не поверит? Или хуже того, что, если она решит избавиться от нее? Что, если пегаска решит, что она спятила, и отправит ее обратно в подвал? Кобылка снова зевнула, так же расправив крылья. Но не похоже, что Лайтнинг Даст позволит ей сначала выспаться.

Параметры миссии Джеймс были предельно просты. В ее обязанности не входило вступать в первый контакт, но в ее обязанности также не входило скрываться, если это поставило бы под угрозу успех миссии. Для только вступившей в контакт инопланетной расы видеть в человечестве разновидность лазутчиков и шпионов было бы еще хуже. Так что Джеймс имела полное право рассказать правду, так сказать, на личном уровне.

Но если она так поступит, и ее решение будет иметь негативные последствия, Джеймс вполне может войти в анналы истории как астронавт, проваливший первый контакт.

“Они так похожи на нас, так что это не должно стать проблемой. За исключением полетов, поедания сена и веры в то, что они делают погоду...”

Кобылка подняла глаза.

Лайтнинг Даст все еще смотрела на нее.

“Она спасла меня из подвала. Я должна сказать ей правду”.

– Хорошо, Лайтнинг Даст. Я постараюсь.

Она сделала последний глубокий вдох и рассказала правду.
G4.05: Ошибка интерполяцииЛаки уставилась на свои копыта.

– Ты хочешь… чтобы я… рассказала правду? Без вранья?

– Именно этого я и хочу, – ответила Даст. – Что бы ты мне ни рассказала, я выслушаю. Это не значит, что я поверю, даже если это куча сломанных перьев и безоблачное небо, но я выслушаю.

Пегаска была уверена, что сможет отличить правдивое объяснение от выдумки, даже от пони, которая едва говорит на эквестрийском. Она была слишком юной, чтобы быть хорошей лгуньей.

– Хорошо.

Лаки на секунду откинулась назад, ее лицо стало сосредоточенным. Конечно, у нее всегда было такое выражение, когда ей приходилось объяснять что-то хоть чуть-чуть сложное, так что Лайтнинг не сильно удивилась. Кобылка говорила все так же запинаясь, как и всегда, хотя промежутки для подбора слов становились все короче и короче с каждой фразой.

– Я прибыла издалека, – кобылка указала на окно. – Дальше, чем когда-либо был любой пони. Я исследователь, представляющий своих… пони. Они отличаются от вас. Более… продвинутые.

– Продвинутые, – повторила Даст, махнув крылом в сторону штуковины, которую она решила считать каким-то устройством связи. Она была намного меньше, чем любое подобное устройство могло бы быть, намного меньше, чем новенькое радио, который их фабрика использовала для получения заказов с земли. – Типа такого? Как та броня, что была на тебе?

– Да! – Лаки энергично кивнула. – Но они не просто хотят… вещи. Моим пони нужны друзья. Они послали много пони в гости… в вашу страну. Но я первая.

Кобылка постучала копытом по голове.

– Я лучше всех умею обращаться со словами. Я прихожу, узнаю, как вы говорите, а потом возвращаюсь, чтобы учить их.

Пегаска просто смотрела, следя за рассказом. Это было совсем не похоже на то, чего она ожидала. Ни слова о загонах для рабов, которые, по слухам, содержали варварские родственники эквестрийских грифонов. Ни слова о жутких существах за пределами сущего, которые питались любовью всех живых. Даже ни одного упоминания о легендарных горах Нибиру, где пегасы падают с неба, лишившись магии.

Нет, объяснение Лаки было очень странным. И не сильно правдоподобным. И все же она говорила убедительно. Кобылка не отводила взгляд, ее тон не менялся, а запах оставался уверенным. Может быть, она спятила?

– Но… зачем посылать жеребенка? Если ты… дипломатический посланник от… чейнджлингов, или кто там еще…

Теперь Лаки отреагировала, застонав и помотав головой.

– Я должна была быть большой. Делать пони очень трудно. Я не получилась. Если я потерплю неудачу, моя замена справится лучше.

– Ох, – объяснение не сильно помогло. Языковые навыки кобылки тоже оставляли желать лучшего. Что она имела в виду, говоря “делать пони”? – В общем, ты пришла… учить эквестрийский? И это все?

– Да. И сделаю все, что для этого надо. Нас… так много, что мои пони могут послать тех, кто лучше всех в какой-то работе. Так что, пока я учусь с вами, другие могут остаться и выучиться потом. Но это все равно не просто.

Лаки снова расслабилась.

– Но я становлюсь лучше с каждым днем. Еще пара месяцев, и я буду достаточно хорошо знать язык.

Так что, возможно, она все-таки была рабыней. С настолько промытыми мозгами, что сама не осознает этого. Лайтнинг Даст слышала о подобном, особенно про чейнджлингов. Они могли манипулировать пони, притворяясь кем угодно, обманывая, заставляя говорить или делать то или чувствовать это. Пегаска лично ни с одним из чейнджлингов не сталкивалась и в отражении их вторжения не участвовала.

“Возможно, подоспело новое”.

Придется быть поосторожнее – то что Лаки может работать на опасного врага, это не значит, что она сама плохая пони. Даст отказывалась в это верить.

– Те кто послал тебя, они пони? – спросила она, надеясь, что ее беспокойство не будет слишком очевидным.

Как и предполагала Лайтнинг, врала кобылка плохо.

– Нет, – сказала она. – Они… лью-юди.

Снова ее родной язык, хотя и лишь для одного слова.

– Мы так себя называем.

– И как они выглядели? Чешуя, перья, блестящий черный хитин, две ноги или, может быть…

– Последнее! – Лаки несколько раз подпрыгнула на своем сиденье. – Две ноги, да!

Она подняла копыто.

– У нас есть руки. Не такие, как сейчас, но лучше. Можно держать вещи, играть музыку, лазать…

– Тебя послали минотавры, – сообщила Даст, начиная собирать картинку в голове. О минотаврах из-за пределов Эквестрии было известно очень мало, за исключением того, что они были сильной расой, способной выживать в сложных климатических условиях без пони, чтобы управлять погодой. Там не было ни времен года, ни дождей, и все же каким-то образом они выжили.

Лайтнинг восхищалась их решимостью.

– Нет! – продолжала настаивать кобылка, энергично мотая головой. – По крайней мере… я так не думаю? Это слово… означает что-то другое.

– Еще один вопрос, – продолжила пегаска, игнорируя замешательство Лаки. Она не хотела слишком сильно давить на нее – какой бы крепкой кобылка ни была до сих пор, ни один жеребенок не смог бы вечно выдерживать такой стресс. – Как пони оказалась так далеко от Эквестрии? Ты никогда не знала свою семью, или там тоже живут пони?

Лаки ответила несколькими словами на своем родном языке, и выражение ее лица на мгновение стало разочарованным.

– Я… нелегко объяснить.

Еще одна пауза.

– Я не всегда была такой. Мы использовали магию, чтобы сделать меня одним из вас. Я… – она вздохнула. – Это никуда не денется. Я навсегда останусь пони. Остальные, кто придет, тоже будут, если только…

Еще несколько слов, которых пегаска не поняла.

Лайтнинг не была уверена, что с этим делать. Может ли магия превратить пони во что-то другое? Не честная магия, это уж точно. Честная магия меняет погоду, каждый пони знал это. Но единороги могли делать странные вещи.

“Лаки всегда была достаточно неуклюжей. Путается в собственных копытах, не знает, как летать”.

Возможно, в том, что она говорила, и была доля правды.

Но у минотавров нет единорогов. У них действительно была магия, хотя о ней знали немногие пони. Что-то темное и запретное.

– Я надеюсь… – теперь голос кобылки звучал робко и очень тихо. – Я надеюсь, ты позволишь мне остаться. Я… учусь лучше вместе с тобой. Я хочу научиться… и другим вещам тоже.

Она расправила крылья, разминая их.

– И я не хочу возвращаться в… где я была. Трудно выучить язык без пони, с которыми можно поговорить.

– Ты не вернешься туда, – Даст встала, обошла стол и положила одно копыто Лаки на плечо. – Я не знаю что думать о том, что ты мне сказала, но я знаю, что буду продолжать присматривать за тобой. Пока ты не сможешь постоять за себя, ага?

– Ага, – ответила кобылка с широкой улыбкой.

– Ладно, – пегаска повернулась, чтобы уйти. – Если ты не против, я бы хотела немного поспать. Ранняя смена на фабрике.

– Хорошо! – улыбка Лаки была искренней, все следы дискомфорта от их разговора исчезли. – Да, спи. Сон – это…

Она широко зевнула, расправляя при этом крылья, и, казалось, изо всех сил старается удержаться на ногах.

– Завтра после работы мы можем поработать над тем, чтобы научить тебя большему. Сначала уроки полета. Пони, которые тебя послали, одобрили бы это, ага?

– Ага, – ответила кобылка, снова широко зевая.

Даст пришлось помочь ей добраться до кровати. Но это казалось небольшой ценой в обмен на все, что она узнала.

После этого оставалось выполнить только одну задачу, хотя Лайтнинг этого не понимала. После всех хлопот, на которые она пошла, чтобы вернуть эту штуковину Лаки, казалось странным, что кобылка хотела, чтобы она вынесла ее на улицу и оставила на облаках, “как можно дальше от здания”. Пегаска так и сделала, а затем вымыла копыта, как того требовала Лаки. Надо будет попросить объяснений, когда кобылка выспится.

“Ну, теперь я знаю, что думает Лаки. И что мне с этим делать?”

Ничего скоропалительного, это было точно.

Прежняя Лайтнинг Даст уже летела бы в офис мэра, чтобы как можно быстрее отправить телеграмму в Кантерлот. Даже малейшая вероятность того, что эта кобылка рассказала правду, была бы достойна самого тщательного расследования. Даст ничего не знала о политике, но она прекрасно понимала, что продвинутые пони, которые могли изменять свой вид с помощью магии и создавать радиоприемники размером с книгу, были бы теми друзьями, которых Эквестрия очень хотела бы завести.

Новой Лайтнинг Даст придется более тщательно все обдумать, прежде чем принимать решение.

“Чаркоал должен быть здесь завтра или послезавтра. Может быть, он сможет дать мне совет”.

Как бы драконы поступили с пони, которая думает, что ее послали продвинутые пони на важную миссию?

“По крайней мере, она думает, что ее миссия – это именно то, что я бы хотела, чтобы она сделала в любом случае”.

Можно потратить пару дней и все обдумать, решая, кому именно она расскажет об этом.

“Та пони из Кантерлота не могла знать об этом, верно? У нее было заклинание перевода… Разве она не говорила что-то об опасных предметах?”

Вероятно, она лгала, как всегда делали пони из Кантерлота. Даст может разобраться с этим утром.

---

Джеймс вцепилась в край облака, глядя вниз, в бездонную пропасть. Небо было таким широким, горизонт казался бесконечным, и она даже не могла определить расстояние между собой и землей. Как бы сильно ни пострадал передатчик при падении с неба, ее собственное тело точно пострадает сильнее.

Резкий ветерок взъерошил ее гриву и прошелся по хвосту, напомнив ей, что она голая в общественном месте.

“Это не имеет значения. Все инопланетяне так делают. В конце концов каждому дипломату придется привыкнуть к их социальным обычаям”.

Жаль, что она не историк – Джеймс с удовольствием узнала бы, что именно отличало инопланетян от ее собственного вида в этом отношении. Ее собственные теории склонялись к их животному прошлому, но она могла быть достаточно честной с собой и понимала, что у людей была похожая история.

– Мелкая! – голос Лайтнинг Даст раздался совсем близко и звучал немного раздраженно. – Я сказала, прыгай.

Пегаска снова расправила крылья, демонстрируя стойку.

– Просто держи их в таком положении и позволь себе скользить вниз. Как только ты научишься планировать, то будешь в достаточной безопасности, чтобы не нужно было бояться упасть.

– Я не могу! – настаивала Джеймс, ее передние ноги дрожали. – Там, внизу, до облаков двести метров! Если я ошибусь, я умру!

Кобылка снова заглянула через край, с трудом фокусируя взгляд на большом облаке под ней. Лайтнинг Даст подняла ее на несколько сотен метров над тем, что считалось общественным парком Стормшира, хотя, как только другие инопланетяне узнали, чем они собираются заниматься, небольшая толпа посетителей рассеялась и больше не возвращалась.

“Вероятно, они не хотят, чтобы на них упал пони”.

– Можешь, – настаивала Даст, слегка толкая Джеймс в бок, заставляя качнуться вперед. Передние копыта отчаянно уперлись в край облака, но там уже не было достаточно поверхности, чтобы удержаться. Кобылка начала наклоняться. Сердце колотилось в груди, наверное, не меньше двухсот ударов в минуту. Мир начал вращаться; у нее закружилась голова. Ее снова чуть не вырвало.

Но все же не вырвало.

– Л-л-ладно… – пискнула Джеймс, расправляя крылья и фиксируя суставы, как это мог бы сделать человек со своими ногами. Было не больно, хотя казалось невероятным, что такие странные конечности могли выдержать ее вес. Крылья не казались достаточными, когда она увидела их на экране, и уж точно их было недостаточно сейчас, когда она собиралась поставить на них свою жизнь.

– Слушай внимательно, – сказала Лайтнинг Даст достаточно громко, чтобы перекричать ветер. – Целься в облака! Даже если ты упадешь, они не причинят тебе вреда. В парке самое толстое облако в Стормшире, ты можешь провалиться на двадцать метров, не пробив его! Просто держи свои крылья в этой позиции и заворачивай концы, как я тебе говорила. Неважно, страшно это или нет – ты к этому привыкнешь.

– Хорошо, – Джеймс сделала последний глубокий вдох, глядя в пустоту. Затем она шагнула вперед, оттолкнувшись задними копытами. И упала.

Воздух несся мимо нее гораздо быстрее, чем она ожидала. Крылья поймали его и мгновенно изогнулись вверх – недостаточно сильно, чтобы травмироваться, но дальше, чем было удобно или оптимально для планирования. Вместо того чтобы спокойно и размеренно спускаться вниз, кобылка стремительно падала, набирая скорость.

– И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И! – кричала она и, вероятно, даже немного обмочилась. Точно никто не узнает – на ней не было одежды, которая могла бы это показать. Расстояние до облаков внизу казалось огромным, если смотреть сверху, но со слезящимися глазами и несущимся мимо воздухом падение заняло всего несколько секунд. Джеймс почувствовала, как ее сердце замерло за секунду до столкновения с облаком, и оно поглотило ее.

Какой бы боли она ни ожидала, ничего не было. Вместо этого влага и облачный белый пух клубились вокруг, растворяясь по мере замедления. Кобылка остановилась всего через несколько мгновений, застыв на месте и уставившись на дыру, образовавшуюся за ней.

– Э-э… есть кто?

Одна Джеймс оставалась недолго. Через несколько секунд рядом с ней послышался удар, и облако вокруг вздрогнуло от сотрясения. Вероятно, Даст прыгнула вслед за ней. Чуть-чуть повозившись, кобылке удалось заметить копыто, тянущееся к ней сверху, и она ухватилась за него. Лайтнинг вытянула из облака ее тело, мокрое от влаги.

Джеймс лежала на спине, раскинув ноги, полностью пренебрегая отсутствием одежды. Сейчас ей было все равно.

– Это… это было… это…

– Конские яблоки? – Даст сидела рядом с ней, и на ее лице застыла широкая улыбка. – Да уж, не лучшая работа, которую я когда-либо видела. Но что касается первого прыжка – ты молодец! Мне даже не пришлось тебя сталкивать!

Кобылка все еще тяжело дышала, и у нее не было особого желания спешить. Однако через несколько мгновений она села, встретившись взглядом с пегаской. Джеймс испытала слишком большое облегчение от того, что осталась жива, чтобы злиться, по крайней мере, сейчас.

– Я не сделала хорошо, я провалилась!

Она указала на дыру, оставшуюся в облаке.

– Но я счастлива, что жива.

Даст рассмеялась.

– Большинство кобылок и жеребчиков терпят неудачу в первый раз. Но мне не стоило сильно давить на тебя! Многих пони в первый раз приходится скидывать.

– Как птенцов, – пробормотала Джеймс, встряхивая перья. Ее крылья немного побаливали после приземления, в основном из-за столь неудачного падения. Но она не думала, что это продлится долго. Просто легкое раздражение.

– Думаю, да, – пегаска пожала крыльями, затем снова опустилась на облако. – Запрыгивай. Надо повторить.

Джеймс не стала спорить. Теперь, когда она знала, что падение не причинит ей вреда, причин для страха было не так уж много. Во второй раз, когда она стояла на краю облака, ей пришлось преодолеть лишь свой собственный инстинкт самосохранения. Теперь прыгать было гораздо легче. К десятому разу ей удалось снизить скорость настолько, что она не провалилась в облако. К тому времени, как стемнело, кобылка уже могла прыгать, не боясь. Трудно продолжать бояться чего-то, что, как она прекрасно знала, не причинит ей никакого вреда. В итоге она освоила основы планирования.

– Отличное начало! – Лайтнинг Даст повторяла это снова и снова. – Планирование – это основа всего, что мы делаем. Когда просто смотришь, это не заметно, но большинство пегасов проводят большую часть полета, планируя. Все дело в том, чтобы задать правильный ритм, когда тебе нужно лететь, а когда можно планировать. Когда везде летаешь, ты к этому быстро привыкаешь.

– Я сделала это! – заявила Джеймс, когда они вошли в двери тихого дома Даст. – Я не могу поверить, что я действительно сделала это…

Жаль, что у нее еще не было ее вычислительного терминала. Об этом приключении стоило многое записать, пока она не забыла. “Предвестник” ожидал, что Джеймс вернется со знанием языка, который они могли бы использовать для выполнения своей миссии, и, скорее всего, для него будет сюрпризом, если она вернется еще и с глубокими знаниями о способе полета инопланетян.

“Я бы сама в это не поверила, если бы не летала самолично”.

Будет трудно покинуть эту пони, когда ее миссия завершится. Джеймс надеялась, что сможет вернуться и навестить ее, как только закончит свои официальные обязанности. Но она не собиралась торопиться. В конце концов, зонд потратил сотни или тысячи лет на то, чтобы добраться сюда. Он сможет подождать еще немного, пока она изучает язык.

Прошло уже почти двадцать четыре часа, вполне достаточно времени, чтобы Предвестник закончил изготовление комплекта запасного снаряжения. Кобылка могла только надеяться, что местоположения коммуникатора и ее имплантатов вместе будет достаточно, чтобы дрон доставщик смог их обнаружить.

“Концом света не станет даже если у него не получится. Лайтнинг Даст знает, где она меня нашла, она сможет меня туда отнести, и я заберу все из зонда сама”.

Сегодняшний день показал, что ей предстоит еще немного попрактиковаться, прежде чем она сможет летать самостоятельно. Несколько недель, если верить утверждениям пегаски.

“Но мне, вероятно, не придется ждать. Завтра прилетит дрон, у меня будет мое снаряжение, и все будет прекрасно”.
К началу ^
⇦ Назад
Далее ⇨